— Ой, ой! — перепугался Яцек.

Теперь за дверью раздался голос мамы. Она была очень встревожена:

— Может, с Яцеком что-нибудь случилось? Он никогда ещё так поздно не возвращался домой!

— Наверно, его наказали и оставили в классе, — предположил отец. — Нашкодил небось! Помнишь, он побил парнишку из другого класса, так его тогда тоже оставили в школе.

— Но тогда из школы кого-то прислали, и мы по крайней мере знали, что случилось. Да он и не сидел в тот раз в школе так долго.

— Уж с ним-то ничего не случится, — успокаивал маму отец. — Скорее он кого угодно обидит. Мне уже с ним сил не хватает!

— Ох, нехороший, нехороший он мальчик, — отозвалась тётя Леокадия.

«А тётка всегда должна подлить масла в огонь», — подумал Космаля.

Мама продолжала нервничать:

— Уже половина шестого! Может быть, Стасик, — (папу зовут Станислав), — может быть, Стасик, сходишь в школу и узнаешь, что там с Яцеком?

— Ну, схожу, схожу, — вздохнул отец. — Но если узнаю, что он опять набедокурил, уж я с ним поговорю!

Послышались тяжёлые шаги.

«Только бы отец слишком быстро не захлопнул дверь, — подумал Яцек. — Можно было бы попытаться проскользнуть в квартиру. Но он наверняка захлопнет. А если попробовать проскочить у него между ногами?»

Мысль ему понравилась. Во всяком случае, он ничем не рисковал. А вдруг удастся?

«Может, когда я снова окажусь дома, то опять стану мальчиком, — мечтал Яцек. — Я быстро побежал бы в ванную и сделал вид, что давно уже дома, только долго мою руки, потому что они в чернилах. Неплохо придумано. Голова-то работает».

Космаля от удовольствия помахал хвостиком, приблизился к двери и, затаившись, стал ждать. Как только дверь открылась, он стремительно проскочил в прихожую.

План удался. Отец, спешивший на поиски Яцека, так задумался, что не заметил маленького пёсика, прошмыгнувшего у него под ногами. И всё было бы отлично, если бы в этот момент через прихожую не проходила тётя Леокадия. Она несла поднос, уставленный посудой, которую только что собрала со стола. А Космаля, мчавшийся без оглядки, как раз попал ей под ноги. Тётя испугалась, пронзительно вскрикнула, покачнулась, и поднос с горой грязных тарелок и вазочкой с остатками шоколадного пудинга описал в воздухе красивую дугу и с невообразимым шумом рухнул на пол. Точнее, не на пол, а прямо на спину пробегавшего Космали.

— Ах! Ах! Убили! — завыл он в ужасе. А тётя Леокадия подхватила:

— Ах! Ах! Опять собака! Хотела меня укусить!

— Вовсе и не хотел! — проворчал испуганный Космаля, с трудом выбираясь из-под подноса и груды тарелок. Он собирался ещё что-то добавить, но ему мешал пудинг, залепивший глаза и нос. Облизнувшись, Яцек почувствовал любимый вкус шоколада. Тогда, не обращая внимания на возгласы тёти, он стал смешно махать языком.

«Хоть так немного съем», — подумал он. А тётя между тем выкрикивала:

— Скверная дворняжка! Прочь с глаз моих!

— Это я-то дворняжка?! — рявкнул возмущённый Космаля, быстро слизывая остатки пудинга.

— О! Она ещё ворчит на меня! Она собирается меня укусить!

— Тётя, — закричала Боженка, вбегая в прихожую, — это ведь тот самый пёсик, который сидел под дверью!

— Ну уж не знаю, тот или не тот! — сердито пробормотала тётя Леокадия.

— Ой! Как он выглядит? Бедная псинка! Вся мордочка в пудинге!

— Ну что ты разойкалась? — разозлился Яцек. — Разве так встречают родного брата? А ещё переживала, что меня долго нет…

К сожалению, вместо всех этих слов раздался лишь громкий лай:

— Гав! Гав!

— Проочь! — завопила тётя.

В это время щелкнул дверной замок. Вернулся отец. Он был сильно взволнован, шляпа съехала набок. Мама кинулась ему навстречу.

— Ну, что с Яцеком? — поспешно спросила она.

— В школе его нет, — ответил отец, — и неизвестно, где он болтается! Уж я с ним поговорю!

— Нигде я не болтаюсь! Я давно уже дома! — крикнул Космаля.

— Это ещё что? — удивился отец. — Опять собака!

Яцек хотел объяснить, что никакая это не собака, а он, Яцек, но отец снова рассердился:

— Выгнать её вон! С ума можно сойти!

— Папочка! Пусть пёсик останется у нас, — стала просить Божена.

Но тётя была неумолима и решительно заявила:

— Я не потерплю здесь никакой собаки!

— Ну почему же? — заскулил Космаля. — Уж если так получилось, что я временно стал собакой, неужели я не имею права остаться в родном доме, у папы с мамой? Но тётя никогда не любила животных, — добавил он горько.