Все умолкли, протягивая руки к заранее приготовленному оружию. Йокахайнен снял с плеча новое кантеле, что дал ему в путь Вяйно, и быстро подкрутил колки. Ильмо положил стрелу на тетиву. Ахти вытянул из ножен меч, Аке сжал в руке секиру. Калли отложил недомытый горшок и взял стоящее у стенки охотничье копьецо.

— Открой дверь! — прошептал ему Ахти.

Дверь со скрипом распахнулась. Снаружи была только сырая чернота.

— Приготовиться! — приказал Ахти.

Все затаили дыхание. Вой отзвучал, и больше снаружи не доносилось ни звука.

— Он вошел за метки, — сообщил Йокахайнен. — А сейчас остановился прямо перед дверью, шагах в двадцати…

Текли мгновения, но ничего не происходило.

— Ежели этот волк не круглый дурак, он внутрь не полезет, — прошептал Калли. — Теперь будет болтаться вокруг, пока у нас не кончатся припасы. Чувствую, мы тут долго просидим…

Неожиданно Аке шагнул к двери и что-то крикнул на своем языке.

Лес затих… И вдруг из темноты, так близко, что варг шарахнулся от дверного проема, донесся низкий рычащий голос.

— Думаю, это ульфхеднар, — прошептал Аке. — Я это заподозрил, еще когда увидел молот Таара. Если он может говорить, значит, он еще не оборотился, и, может, мы с ним договоримся. Или успеем скрутить…

— Что он сказал? — спросил Йокахайнен. — И что это за язык?

— Это наш язык. Язык земли Норье.

Ильмо кивнул. За время похода он уже научился немного понимать язык варгов, хоть сам на нем говорить и не мог.

— Он сказал — «хольмганг»… Что это значит?

— Поединок. Он вызывает нашего вождя на поединок!

— Так, а кто у нас вождь? — спросил Аке. — Когда мы, наконец, определимся со старшинством, парни?

Ахти и Ильмо одновременно шагнули к двери, столкнувшись плечами.

— Это зверь, значит, биться с ним должен охотник!

— Сам ты зверь. Звери на поединок не вызывают. С воином должны сражаться воины! К тому же мне надо опробовать мой Плачущий Меч!

— Пойду я, — сказал Йокахайнен. — Я не знаю, что это за существо, — но от него так и разит похъёльской магией и оно очень опасно! Если это демон, вам его не одолеть!

— Пошли все вместе, там будет видно, — предложил Аке. — Ахти, давай первым.

Они вышли и сразу же увидели своего врага. Он стоял перед дверью, шагах в двадцати, на границе света и тени. Пес Лоухи молчал и был совершенно неподвижен — только светились глаза высоко над землей.

Аке ошибся. Это был не ульфхеднар. Перед ними стоял не человек, это было именно чудовище. Одежды на нем не было, да он в ней и не нуждался — тело твари заросло густой темно-серой шерстью. Росту в нем было не меньше четырех локтей; над широченными сутулыми плечами, над косматой гривой нависала остроухая, похожая на волчью, голова. Могучие лапы свешивались почти до коленей. Пасть оборотня была приоткрыта, словно не могла вместить зубы. Оружия у него не было, да, похоже, оно ему и не требовалось.

— Сдается мне, что он нас провел, — пробормотал Аке, прижимаясь спиной к стене и прикрываясь щитом. — Выманил из дома…

— Приготовились… по моему знаку, одновременно, — зашептал Ахти. — Йо, шарахни эту тварь каким-нибудь заклятием поядрёней, Ильмо, стреляй по глазам, а я рубану мечом…

Но тут оборотень снова заговорил. Он прорычал короткую фразу и указал когтистой лапой на Йокахайнена.

— Он хочет сражаться с колдуном, — тихо сказал Аке.

Йокахайнен побледнел еще сильнее, чем прежде, но твердо сказал:

— Я готов.

— Йо, если ты не уверен, не принимай вызов, — зашептал Ильмо. — Ты не обязан…

Нойда ничего ему не ответил, только глубоко вздохнул, сосредотачиваясь, и положил пальцы на струны кантеле.

— Волшебного меча испугался, серая собака! — раздался позади голос Ахти.

Монстр даже не взглянул в его сторону — видно, не понял по-карьяльски. Ильмо наклонился к Аке и прошептал:

— Прежде спроси его, почему он хочет с нами сражаться!

Аке спросил. Оборотень глянул на Ильмо, шевельнул ухом и что-то неразборчиво прорычал. Ильмо мимоходом отметил, что варгский язык сам по себе так груб, что отлично подходит для волчьей речи.

— Мы вошли в его охотничьи угодья, — перевел Аке. — Он говорит, что мог бы убить нас всех просто так, но ему хочется… как бы это сказать… позабавиться!

Внезапно запели струны. Тут же всех обдало холодом. Налетел шквал, швырнул в лица песок. Засвистел ледяной ветер, свиваясь в тугую воронку, и вдруг кинулся на человека-волка. Оборотень превратился в размытую тень, неподвижно стоящую в кипящей туче пыли. Потом он шевельнул лапой, сделав чисто человеческий, всем знакомый отвращающий жест, — и вихрь вокруг него взорвался. Ударом ветра всех едва не побросало на землю. Йокахайнена, которому и предназначался жест, крепко приложило о дверной косяк. Кантеле выскользнуло из его пальцев, глаза закатились, и нойда сполз вдоль стены на землю. Ильмо и Калли, стоявшие рядом, подхватили его.