Она не сразу нашлась, как ответить на столь неожиданный вопрос. Ещё раз, взглянув на необычные шахматные фигуры, девушка пришла к однозначному решению поставленной перед ней задачей.

– Мне, кажется, эскизы придумала Беата, а Сергей вырезал. – Высказала свои предположения Туна.

– Извини, Онри, тебя что-то раздражает? – вмешался в разговор Грэм, заметивший смену настроения девушки.

– Только одно – излишняя скромность авторов. – Весьма жёстко ответил Бенно.

– Поясни, если тебя не затруднит? – Грэм отодвинул свой стул от шахматной доски, чтобы развернуться в сторону соперника.

– Проще простого, дружище. Думаю, будь я автором подобного шедевра, то оставил бы место пешки для себя. Надеюсь, ты со мной согласен? – щеки Онри пылали.

– Онри, но ведь мы с тобой в первом ряду обороны? Неужели ты этим не доволен?

– Туна, в отличие от тебя, я не привык быть пешкой. – Резко отрезал Онри.

– Онри, – В противовес остальным, Лия сохранила спокойствие. – Как ты мог забыть, что только пешка может стать ферзём? Если тебя это успокоит, я могу поставить тебя перед королём, чтобы ты получил титул королевская…

– Пешка, – смеясь, продолжил за Лию Онри. – Ты это хотела сказать?

– Послушай, дружище, – Грэм встал со стула. – Тебе не кажется, что ты делаешь из мухи слона? Может мне стоит набить Щербакову лицо за то, что он обозвал меня конём? – Грэм попытался свести разговор к шутке.

Онри громко рассмеялся, после чего крепко пожал Грэму руку, дружески, похлопав его по спине.

– Извините, друзья, я, просто, пошутил. – Онри сделал шаг в сторону выхода. – Нам всем нужна хорошая встряска. Я, просто, пошутил! – Последние слова Бенно выкрикнул, скрывшись в проходе пилотского зала.

– Шутник… – прошептал Грэм, усаживаясь за шахматную доску. – Твой ход, Лия.

Была глубокая ночь. Экипаж спал, привыкнув к суточному ритму звездолёта. Онри ворочался с боку на бок, пытаясь найти удобное положение для сна. Впрочем, он напрасно убеждал себя, что хочет заснуть. Онри не находил себе места.

– Чёрт меня дёрнул с этими шахматами! Глупо и стыдно, как мальчишка! – он со всей силы ударил кулаком по подушке. – Дурак, дурак, дурак!

Бенно сбросил одеяло, усевшись на краю кровати. Он неистово желал найти способ затереть в памяти своих друзей эту позорную для него страничку. Решения не было.

Онри понимал, что уже утром никто из них не вспомнит об этом или сделает вид, что ничего не произошло. С Туной было проще. Перед тем, как отправиться в свою каюту, он заглянул к жене, и честно признался, что не понимает, как всё случилось. Она поняла и простила.

Сейчас же, ему хотелось выть от злобы на себя. Если бы он мог доказать им всем, что готов умереть за них, что они для него самые родные и близкие люди. Бенно судорожно искал способ реабилитации в глазах тех, кого обидел своим неадекватным поведением, но идей не было.

Одевшись, он направился в пилотский зал, заранее зная, что он пуст. Впрочем, как он мог забыть ещё об одном собеседнике? Войдя в зал, Бенно сразу же направился к своему пульту и подключил наушники.

– Макар, с тобой можно поговорить?

– Онри, вы же знаете, как я к вам отношусь?

– Фу, ты, чёрт, никак не могу привыкнуть к твоим штучкам. Впрочем, всё нормально.

Онри замолчал, пытаясь подобрать слова для дальнейшего разговора с машиной, да-да, именно с машиной, которая умела говорить и даже мыслить, но у неё были инструкции и ограничения, через которые она не могла переступить.

– Вас что-то смущает? – осторожно, нарушил молчание Макар.

– Понимаешь, дружище, – вопрос Макара обезоружил и снял всякие сомнения. – Я попал в довольно глупое положение и не знаю, как из него выйти.

– Вы имеете в виду шахматную тему?

– Ах, даже так?

– Извини, если обидел.

– Ничего, это даже лучше, что ты в курсе моих проблем. – Макар промолчал, давая Онри возможность, продолжить начатую тему.

Бенно оценил тактичность своего собеседника и решился на откровенный разговор.

– Хорошо, не будем тратить время на любезности. Макар, мне нужна твоя помощь.

– В чём, конкретно?

– Удивляюсь твоей прямоте? – искренне признался Онри.

– Это, не совсем, моя прямота, скорее, приобретённая.

– А, Щербаков?

– Он, родной, но не в этом дело. – Макар постарался уйти от развития этой темы, помня, что сам предложил Сергею воспользоваться пенопластом для изготовления тех самых злополучных фигур.

– Ты прав. Понимаешь, дружище, не мог бы ты мне помочь реабилитироваться, в глазах моих друзей?