— Но у неё остаётся ещё один сын.

— Она не испытывает привязанности к Кристоферу. Только к Джону.

Беатрис пыталась осмыслить эти слова под тиканье высоких напольных часов. Их маятник ходил туда-сюда, словно неодобрительно качая головой.

— Такого просто не может быть, — в конце концов выдавила она.

— Конечно же, может, — с лёгкой и грустной улыбкой ответила Одри. — Некоторые люди обладают неиссякаемым источником любви. Например, твоя семья. А у других есть только ограниченный запас. Любовь миссис Фелан вычерпана до дна. Хватило только на её мужа и Джона. — Одри устало пожала плечами. — Да это и не важно, любит она Кристофера или нет. Кажется, сейчас ничто не важно.

Беатрис достала из кармана письмо.

— Я принесла для него вот это, — пояснила она. — Для капитана Фелана. От Прю.

Одри приняла послание с непонятным выражением лица.

— Спасибо тебе. Я отправлю его вместе с письмом о состоянии Джона. Он захочет знать. Бедный Кристофер… и так далеко.

Беатрис на мгновение задумалась, а не забрать ли письмо назад. Возможно это наихудший момент, чтобы отдалиться от Кристофера. С другой стороны, это время может стать и самым лучшим. Большая рана затмит боль от малой.

Одри проследила за игрой эмоций на лице гостьи.

— Ты собираешься когда-нибудь рассказать ему? — мягко спросила она.

Беатрис моргнула.

— Рассказать о чём?

Чем заработала сердитое фырканье.

— Беа, я не глупа. В настоящий момент Пруденс в Лондоне. Посещает балы, суаре и прочие глупые банальные мероприятия сезона. Она не могла бы написать это письмо.

Беатрис почувствовала, как её лицо сначала стало багровым, а потом побледнело.

— Она отдала мне его до того, как уехала.

— Из-за своей преданности Кристоферу? — у Одри дрогнули губы. — В последний раз, когда я её видела, она даже не спросила о нём. И почему именно ты всегда доставляешь и уносишь письма? — Она одарила Беатрис любящим, но укоризненным взглядом. — Судя по тем письмам, которые Кристофер посылает нам с Джоном, он совершенно очарован Пруденс. Из-за того, что она пишет ему. И если эта дурочка станет моей невесткой, Беа, то это будет твоей ошибкой.

Заметив, как у Беатрис задрожал подбородок и заблестели глаза, Одри взяла девушку за руку и пожала её.

— Зная тебя, я не сомневаюсь, что твои намерения были самыми благими. Но я совсем не уверена, что таковым будет и результат. — Она вздохнула. — Я должна вернуться к Джону.

Когда Беатрис вышла вместе с Одри в холл, её потрясло осознание того, что совсем скоро её подруга должна будет пережить смерть мужа.

— Одри, — дрогнувшим голосом позвала она, — я хотела бы вынести эту ношу за тебя.

Одри, залившись румянцем от нахлынувших эмоций, долгую минуту смотрела на девушку.

— И именно это, Беатрис, делает тебя настоящим другом.

Через два дня Хатауэйям доставили записку о том, что ночью скончался Джон Фелан. Полные сочувствия, они обсудили, как лучше всего могут помочь осиротевшим женщинам. При обычных обстоятельствах обязанности по визиту к Феланам и предложении своих услуг легли бы на плечи Лео, хозяина поместья. Но он находился в Лондоне на сессии Парламента. В настоящее время там шли жаркие дебаты по поводу некомпетентности и безалаберности, в результате которых крымские войска оказались так ужасающе плохо обеспечены и крайне нуждались в новых поставках.

Было решено, что от лица семьи к Феланам поедет муж Уин — Меррипен. Никто не ожидал, что его примут, поскольку родственники покойного, без сомнения, слишком убиты горем, чтобы с кем-то общаться. Тем не менее Меррипен отвезёт письмо с предложением оказать любую помощь, какая только может понадобиться.

— Меррипен, — попросила Беатрис до того, как он ушёл, — ты не мог бы передать мои соболезнования Одри и спросить, нужна ли ей моя помощь в приготовлениях к похоронам? Или, может быть, она захочет, чтобы кто-то посидел с ней?

— Конечно, — отозвался Меррипен, взгляд тёмных глаз потеплел. Живя с детства с семьёй Хатауэй, Меррипен стал им всем братом. — Почему бы тебе не написать ей записку? Я передам через слуг.

— Минутку, — Беатрис, подобрав юбки, чтобы не споткнуться о них, взлетела по лестнице, спеша в свою комнату.

Она подбежала к столу, вытащила бумагу и перо и потянулась к чернильнице. Но рука замерла на полпути, когда в выдвижном ящике девушка увидела смятый листок.

Это было вежливое, отстранённое письмо, которое она написала Кристоферу Фелану.