P.S. Разделяю вашу привязанность к мулам. Весьма неприхотливые создания, которые никогда не похваляются своей родословной. Можно только лишь пожелать, чтобы некоторые люди в этом отношении были чуть больше похожи на них.

Мисс Пруденс Мерсер,

Стоуни-Кросс

Гэмпшир

1 февраля 1854

Дорогая Прю!

Боюсь, я и в самом деле тот, кто получил штыковое ранение. Как вы догадались? Это произошло, когда мы штурмовали высоту, чтобы взять батарею русских. Незначительная рана в плечо, определенно, не достойная упоминания.

Четырнадцатого ноября разразилась буря, разрушившая лагерь и утопившая в гавани французские и английские корабли. Мы потеряли много людей и, к сожалению, почти полностью лишились зимних припасов и военного снаряжения. Думаю, именно это называется «тяжелой военной кампанией». Я голоден. Последнюю ночь мечтал о еде. Обычно я вижу во сне вас, но прошлой ночью, как с сожалением должен признаться, вас затмил ягненок под мятным соусом.

Стоит жуткий холод. Сейчас я сплю с Альбертом. Мы — пара неприветливых супругов, но оба готовы вынести всё в попытках избежать смерти от переохлаждения. Альберт стал незаменимым членом — он доставляет депеши под огнём и бегает при этом намного быстрее любого человека. А ещё он великолепный часовой и разведчик.

Вот несколько вещей, которым меня научил Альберт:

1. Любая еда ещё может стать твоей, пока её не проглотил кто-то другой.

2. Спи, пока можешь.

3. Не лай по пустякам.

4. Гоняться за хвостом — порой неизбежное занятие.

Надеюсь, у вас было великолепное Рождество. Благодарю вас за открытку — её доставили двадцать четвертого декабря, и она обошла всю мою роту, большинство членов которой никогда прежде не видели рождественских открыток. До того, как опять вернуться ко мне, открыточные джентльмены, прикрепленные к закладке, изрядно нахлебались.

Мне тоже нравится слово «отхлебнуть». Собственно говоря, мне всегда нравились странные слова. Вот, к примеру, «подковыкать» [8] , которое относится к подковыванию лошадей. Или «гнездовье» — гнездо. Кобыла мистера Кейрда уже ожеребилась? Возможно, я попрошу брата поторговаться с ним. Никогда не знаешь, когда может понадобиться хороший мул.

Милый Кристофер!

Отправка писем по почте кажется таким прозаическим занятием. Хотела бы я найти намного более интересный способ… Привязать клочок бумаги к птичьей лапке или отправить вам послание в бутылке. Между тем, исходя из быстроты, я вынуждена делать это при помощи Королевской почты.

Я только что прочла в «Таймс», что вы участвовали в ещё более серьёзных столкновениях. Почему вы должны так рисковать? Даже обычные обязанности солдата достаточно опасны. Позаботьтесь о собственной защите. Будьте осторожны, Кристофер, если не ради себя, то хотя бы ради меня. Моя просьба абсолютно эгоистична… Я не вынесу, если от вас перестанут приходить письма.

Я так далеко, Прю. Я стою на обочине своей жизни и смотрю на неё со стороны. Среди всей этой жестокости я открыл простые удовольствия: игры с собакой, чтение писем, разглядывание ночного неба. Сегодня ночью я почти решил, что рассмотрел древнее созвездие, называемое Арго [9] … в честь корабля, на котором Ясон и его команда отправились в поход за золотым руном. Вы не представляете, как сложно увидеть Арго, если вы не в Австралии, но тем не менее я почти уверен, что заметил его проблеск.

Умоляю вас, забудьте то, о чём я писал раньше. Я хочу, чтобы вы дождались меня. Не выходите замуж, пока я не вернусь домой.

Дождитесь меня.

Милый Кристофер!

Аромат марта — это дождь, запах земли, птичьи перья и мята. Каждое утро и в обед я пью свежий чай с мятой, подслащённый медом. В последнее время я много гуляю. Кажется, мне намного лучше думается на свежем воздухе.

Прошлая ночь была удивительно ясной. Я смотрела на небо и пыталась найти Арго. Я абсолютно ничего не понимаю в созвездиях. Никогда не могла найти ни одного, за исключением Ориона и его пояса [10] . Но чем дольше я смотрела, тем больше небо напоминало океан, и тогда я увидела целый флот кораблей из звезд. Флотилия маленьких судов стояла на якоре у луны, в то время как остальные разбрелись по всему небу. Я представила, что мы на борту одного из них, плывем по дорожке из лунного света.

По правде говоря, я обнаружила, что океан лишает мужества. Он слишком широк. Я предпочитаю леса вокруг Стоуни-Кросс. Они всегда очаровательны и полны маленьких чудес… паутинки, сверкающие после дождя, небольшие деревца, растущие из дубовых поваленных стволов. Хотела бы я, чтобы вы увидели всё это со мной. Вместе мы бы слушали ветер, порывами проносящийся сквозь верхушки крон, его приятную гудящую мелодию… музыку деревьев!

Когда я писала письмо, то поставила ноги в чулках слишком близко к огню в камине. И подпалила их так, что мне даже пришлось топать ногами, чтобы потушить чулки, когда они начали дымиться. Даже после этого случая, я всё ещё не могу избавиться от этой привычки. Ну вот, теперь вы даже с завязанными глазами всегда сможете найти меня в толпе. Просто следуйте за запахом подпалённых чулок.

Вкладываю пёрышко малиновки, которое сегодня утром я нашла на прогулке. Оно на удачу. Храните его в кармане.

Только что я испытала весьма странное чувство, словно, пока я пишу письмо, вы находитесь в комнате вместе со мной. Если бы мое перо стало волшебной палочкой, я вызвала бы вас прямо сюда. Если бы я пожелала достаточно сильно…

Милая Пруденс!

Я ношу пёрышко малиновки в кармане. Откуда вы узнали, что мне нужен талисман, который можно взять с собой в бой? Последние две недели я просидел в одиночном окопе, перестреливаясь с русскими. Это больше не кавалерийская война, теперь всё решают инженеры и артиллерия. Альберт оставался со мной в траншее, убегая только для того, чтобы доставить послания дальше по цепочке.

В минуты временного затишья я пытаюсь представить себя в каком-нибудь другом месте. Я воображаю вас: ваши ножки, вытянутые к камину, ваше дыхание, сладкое от мятного чая. Я представляю, как гуляю с вами по лесам Стоуни-Кросса. Я хотел бы увидеть какие-нибудь маленькие чудеса, но не думаю, что сумел бы найти их в одиночку. Мне нужна ваша помощь, Прю. Думаю, вы можете оказаться моим единственным шансом вновь стать частью мирной жизни.

Я чувствую, будто владею гораздо большим количеством воспоминаний о вас, нежели есть на самом деле. Я был с вами всего лишь несколько раз. Танец. Беседа. Поцелуй. Я хотел бы вновь возродить к жизни эти мгновения. Теперь я стал бы ценить их много больше. Прошлой ночью я снова видел вас во сне. Я не мог разглядеть вашего лица, но чувствовал, что вы рядом. Вы что-то шептали мне.

Последний раз, когда я обнимал вас, я и не знал, какая вы на самом деле. Или какой я. Мы никогда не заглядывали дальше глубже. Может быть, оно и к лучшему — я никогда бы не смог покинуть вас, чувствуй я тогда то, что чувствую сейчас.

Я расскажу вам, за что сражаюсь. Не за Англию, не за её союзников и ни по какой-то иной патриотической причине. Всё сводится к надежде быть с вами.

Дорогой Кристофер!

Вы заставили меня понять: слова — самое важное, что есть в мире. И никогда они не были так значимы, как сейчас. В ту минуту, как Одри передала мне ваше письмо, моё сердце забилось чаще, и я убежала в свой тайный домик, чтобы прочитать его там в одиночестве.

Я ещё не рассказывала вам… весной, в одну из своих долгих прогулок я обнаружила в лесу весьма странное сооружение: одинокую башенку из кирпича и камня, полностью скрытую под плющом и мхом. Она расположена на некотором расстоянии от поместья Стоуни-Кросс, которое принадлежит лорду Уэстклиффу. Позже, когда я спросила леди Уэстклифф о ней, она рассказала, что сооружение таких тайных домиков вошло в обычай в здешних местах во времена средневековья. Хозяин поместья мог использовать его как жилье для своей любовницы. А однажды предок Уэстклиффа скрывался там от своих собственных кровожадных слуг. Леди Уэстклифф позволила мне пользоваться домиком, когда только пожелаю, поскольку он давным-давно заброшен. Теперь я часто хожу туда. Это моё тайное место, моё убежище… А сейчас, когда вы узнали о нём, оно также стало и вашим.

Я просто зажгу свечу и поставлю её в окне. Крохотную путеводную звёздочку, которая приведёт вас домой.

Дорогая Пруденс!

Среди всего этого грохота и безумия, среди солдат я пытаюсь думать только о вас в вашем тайном домике… о моей принцессе в башне. О моей путеводной звезде, сияющей в окне.

На войне приходится делать всё… Я считал, что со временем станет легче. И должен с сожалением признать, что был прав. Я боюсь за свою душу. Из-за поступков, которые совершал, Прю. И из-за вещей, которые продолжаю делать. Я не жду, что Господь простит меня, как я могу просить вас о том же?

Милый Кристофер!

Любовь прощает всё. У вас не должно возникать даже и тени сомнения.

С тех пор, как вы написали мне об Арго, я много читала о звёздах. Поскольку этот предмет представлял особый интерес для моего отца, у нас остались целые груды книг по астрономии. Аристотель учит, что звёзды состоят из иной материи, нежели четыре земных элемента, — эфира, «пятой сущности» [11] , из которой состоит также душа человека. Вот почему наше духовное начало взывает к звёздам. Может быть, это и не слишком научная точка зрения, но мне нравится думать, что в каждом из нас есть частичка звёздного света.

Я думаю о вас, как о собственном личном созвездии. Как далеко вы бы ни были, дорогой друг, всё равно вы не дальше, чем эти неподвижные звёзды в моей душе.