– Зак! – Парень не услышал (а может, сделал вид, что не услышал) оклика.

Стараясь не упустить из вида высокую фигуру в модном свитере, я торопливо прошмыгнула в сутолоке и впопыхах отдавила ничего не подозревающему ведьмаку пятку. Тот удивленно обернулся, взгляд на секунду зафиксировался на моем раскрасневшемся от бега лице.

– Поговорить надо! – выпалила я на одном дыхании.

– Времени нет. – Не проявив ни капли интереса, безразлично пожал ведьмак плечами и пошел себе дальше. Надеясь, что он передумает и снизойдет до разговора, я настырно зашагала рядом.

Невольно вспомнилось, как в нежном возрасте мы с подругами забавлялись веселой игрой: хватали друг дружку за рукава и скороговоркой тараторили: «Я липучка, рубль штучка. Ты кому меня отдашь?» Искренне хотелось верить, что Заккари Вестич не отдаст меня на растерзание декану или университетской охране за публичное домогательство.

– У тебя десять секунд, – вдруг сжалился блондин, вероятно, смирившись с тем, что отмахнуться от надоеды не выйдет. Он многозначительно изогнул брови, предлагая уже изложить суть вопроса, а не тратить попусту драгоценное время. Я же прикусила губу и замялась.

– А беседа обещалась стать занимательной, – с убийственной иронией прокомментировал Заккари.

– Хорошо, – решительно начала я. – Мы с тобой выяснили, что друг друга ненавидим и никогда не станем друзьями…

– Что, конечно же, правильно, – с ехидцей подсказал собеседник и сбил меня с заранее заготовленной, хорошенько отрепетированной речи.

– Помолчи секунду, ты не даешь мне сосредоточиться! – Сварливо проворчала я, пытаясь припомнить, какие фразы по сценарию шли следующими, и парень насмешливо фыркнул. – На празднике я тебя и вовсе послала, куда подальше…

– Господи, ты еще извинись! – снова перебил он.

– Чего?!

– Я говорю, что напился и вел себя, как последняя сволочь.

– О! Ты самокритичен, – сконфузилась я, окончательно запутавшись в домашних заготовках.

– А ты, как будто, читаешь речь по бумажке! Поди, всю ночь репетировала? – не вытерпел Зак. – Не считаешь, что было бы проще сразу признаться, чего именно хочешь? Сэкономили бы время.

– Помоги мне!

– Прости, что ты сейчас сказала? – Теперь он искренне изумился и даже притормозил. Обходя нас, студенты бросали любопытные взгляды, похоже, пытаясь выискать новый повод для скандальной сплетни.

– Не могу поверить, что произношу это вслух, но мне нужна твоя помощь, – развела я руками и пробормотала заговорщицким шепотом: – Мне жизненно необходимо переговорить с Силой Вестичей!

Некоторое время Заккари пребывал в ошарашенном молчании и, вероятно, пытался переварить вздорное, с его точки зрения, заявление. От неловкости я потупилась и нервно заправила за ухо выбившуюся прядь волос.

– Жизненно необходимы деловые переговоры? С Силой? – наконец, недоверчиво уточнил ведьмак и едва не покрутил пальцем у виска. – Желаю удачи, птичка. Потом расскажешь, как все прошло.

– Ты не можешь просто так уйти! – в отчаянье заканючила я, не желая расставаться с надеждой на встречу с оракулом.

– Конечно, могу! – огрызнулся блондин. – Что и делаю! Знаешь ли, не имею никакого желания объясняться с твоим парнем! Позвони ему и напрямую выложи свою абсурдную просьбу.

– Заккари, я не стану звонить Филиппу после того, что случилось на празднике. – Мой голос прозвучал серьезно. – Ты был свидетелем ссоры и должен понять.

– Не понимаю!

Одарив меня уничижительным взором, блондин скрылся в одной из аудиторий. За его спиной категорично хлопнула белая дверь. Я пригорюнилась, но, не собираясь сдаваться без боя, решительно последовала за гипотетическим помощником. В нос ударил резкий запах хлорки, коридорный шум стих, вокруг звонко журчала вода.

– Заккари! – Я пристально разглядывала стриженый белобрысый затылок парня.

– Александра, – тяжело вздохнув, обернулся ведьмак, – твоя настойчивость, конечно, потрясает, но…

Он выразительно поднял темные брови. Стараясь выглядеть заинтересованной, я немного подалась вперед.

– Но?..

– Это туалет, – пояснил Зак. – Мужской.

Что говорить, доходило до меня туго. Поднявшись на цыпочки, я в смятении заглянула собеседнику через плечо. У писсуара, от возмущения беззвучно глотая воздух ртом, оцепенел незнакомый парень. Другой студент замер у раковины и, прислушиваясь к спору, тер всухую руки, точно рассчитывал отмыть их воздухом.