Шрифт:
– Очень, – горячо выпалил Кочкин. – Да ты не переживай, она хорошая, просто характер у нее… необычный, вернее – необыкновенный.
Мысли Капитолины Андреевны резко развернулись и табуном заспешили в другую сторону. Это же теперь у нее будет невестка! Настоящая невестка! Девушка, конечно, с прибабахом, но кто не грешен? Это надо же, сколько впереди интересного! Лучше бы молодым устроиться здесь, под боком, – можно активно участвовать в их жизни. Но они вряд ли этого захотят… Плохо. Ну ничего, три раза в неделю… Нет, четыре раза в неделю она будет приезжать к ним с ревизиями. Чудесно!
– Вы уже и свадьбу наметили? – засуетилась Капитолина Андреевна.
– Ну что ты, я еще даже не сказал ей о своих чувствах… неловко как-то…
Максим Григорьевич вдруг испытал душевное облегчение: давно ему хотелось поговорить с кем-нибудь об этом, и вот такая возможность представилась.
– Так что же ты медлишь! – воскликнула Капитолина Андреевна. Почувствовав себя в центре событий, он выскочила из-за стола, уронив на пол салфетку, и заметалась по комнате. – Надо уже засылать сватов!
Такой перемены в матери Максим Григорьевич не ожидал, поэтому вжался в стул и, надеясь, что новая волна энтузиазма родительницы не обрушится на Олесю и их пока еще хрупкие отношения, покачал головой и сказал:
– Мама, не надо.
– Надо, сыночек, надо!
Глава 19
Играя роль приманки, будьте естественны и неотразимы – дайте возможность следователю хорошенько поволноваться за вас.
В прокуратуру Леська зашла легко и непринужденно, здесь она уже чувствовала себя как дома. Ника семенила следом. Из-за «нового маньяка» ей опять приходилось дежурить вечерами у подруги, и с Игорем они временно перестали видеться, утешали ее только телефонные звонки и слова: «Я так соскучился, ты даже себе не представляешь!»
– Я пойду одна, так интимнее, – шепнула Леська, косясь на унылого дежурного. – Если смогу, направлю к тебе Игоря, а лучше позвони ему сама, пусть спустится.
– Неловко как-то.
– Да ты что! Он же рад будет.
Ника взбодрилась, заулыбалась и счастливо закивала.
– Сейчас позвоню, иди. Только ты там особо на своем плане не настаивай, пусть Кочкин подумает и решит, стоит так поступать или нет.
– Не волнуйся, – отмахнулась Леська, – я его так уговорю, что выбора у него просто не останется.
– Не сомневаюсь, – выдохнула Ника, глядя на удаляющуюся подругу.
Леська, решив все формальности с дежурным, направилась к кабинету Максима Григорьевича. Утром у нее мелькала мысль просто позвонить и решить все вопросы по телефону, но она ее отвергла – душа требовала личной встречи со следователем.
Увидев удивленное и одновременно радостное лицо Кочкина, Леся завиляла бедрами и поплыла к стулу.
– А я как раз ломаю голову над нашими подозреваемыми, – улыбнулся Максим Григорьевич, откладывая бумажки в сторону.
Вчера ему еле удалось уговорить мать не вмешиваться в его личную жизнь. Капитолина Андреевна требовала телефон и краткую биографию будущей невестки в письменном виде. Кочкин стоял насмерть и даже под пытками в виде: «Валокордину мне, валокордину!» – настаивал, что это его личное дело и он сам как-нибудь разберется. Правда, пришлось дать обещание, что в самое ближайшее время он сам начнет действовать и вскоре пригласит «невесту» на еще одни смотрины. Сейчас Максим Григорьевич старался не думать об этом.
– Одного можно уже вычеркнуть, – важно сказала Леся. – Эдик уезжает в Тамбов на длительное время. Карьера пошла в гору, и, похоже, его больше ничто не занимает.
– Это точно?
– Ага, мы вчера с Никой были на съемочной площадке, он там играл небольшую роль, ну и… Я провела настоящее расследование и считаю Эдика вне подозрения!
Олеся вкратце рассказала о своей великой актерской игре. Максим Григорьевич живо представил эту картину и немного посочувствовал Эдику, Милене Кольцовой и режиссеру.
– Я проверю эту информацию на киностудии, и если Эдик будет безвылазно сидеть в Тамбове, то пока мы о нем забудем, – кивнул он.
– Я бы на вашем месте меня похвалила, – требовательно сказала Леська. Странно, что-то Кочкин не скачет вокруг нее и не восхваляет ее ум как только можно.
– Вы проделали очень важную работу, – спохватился Максим Григорьевич, – но только, прошу вас, пожалуйста, больше не рискуйте своей жизнью! И не предпринимайте ничего, не посоветовавшись со мной.