— Войдите, — сказал Найджел.

Это был сэр Хьюберт. Он неуверенно вошел, поморщился, услышав голоса Уайлдов, и тихо заговорил, не глядя на Найджела.

— Я побеспокоил вас только для того, чтобы сказать, как глубоко я чувствую… — он поколебался и затем продолжал более энергично: — как глубоко я сожалею о трагических обстоятельствах вашего первого визита сюда, Басгейт.

— О, пожалуйста, сэр… — начал было Найджел, но тот перебил его.

— Я знаю, вы будете вежливы и великодушны, но, хотя это очень мило с вашей стороны, суть происшедшего не изменится. Я чувствую огромную ответственность перед всеми гостями, но перед вами — особенно. Если я когда-нибудь смогу вам быть полезен, обещайте, что обратитесь ко мне.

— Вы очень добры, — растроганно ответил Найджел. — Я надеюсь, сэр, что вы сумеете, если только с моей стороны не будет дерзостью так сказать, избавиться от чувства болезненной ответственности перед нами. Я… Я любил Чарлза, естественно, но едва ли знал его так, как вы. Я полагаю, что вы, его близкий друг, пережили его смерть тяжелее, чем любой из нас.

— Я очень любил его, — сказал Хэндсли бесцветным тоном.

— Вы, конечно, знаете, что он завещал вам несколько картин и других вещей. Я прослежу, чтобы они были отправлены вам, как только все утрясется. Если среди его имущества есть что-нибудь еще, что вы пожелали бы иметь в… в память о Чарлзе, я надеюсь, вы дадите мне знать. Это звучит ужасно, но я думаю…

Найджел смущенно умолк.

— Чрезвычайно вам благодарен. Я вас вполне понимаю, но уверен, что нет ничего… — Хэндсли отвернулся к окну, — кроме, пожалуй, кинжала. Как вам известно, он в любом случае мой. Полагаю, что с завещанием все в порядке.

На две-три секунды Найджел буквально лишился дара речи. Он уставился на благородный седой затылок сэра Хьюберта, и совершенно непредсказуемые мысли закружились в его смятенном уме.

— Разумеется… — услышал он собственный голос, но Хэндсли перебил его.

— Вы находите очень странным, что я выражаю желание владеть этим оружием, — сказал он. — Для вас, возможно, это странно, но вы не являетесь ни страстным коллекционером, ни беспристрастным ученым. Этот кинжал не сможет более убедительно напомнить мне о том, о чем я и так никогда не смогу забыть, и, мне кажется, именно в память о Чарлзе я должен получить его, как только полиция кончит с ним разбираться. Вы этого не понимаете, но Чарлз, который знал мой характер, понял бы меня. Я думаю, что тот, кто интересуется теми же вещами, что и я, поймет меня. Это научная точка зрения.

— Что там насчет научной точки зрения? — спросил Уайлд, высунув голову из двери ванной. — Извините, что вмешиваюсь, но я услышал эту фразу.

— Вы могли бы объяснить это, Артур, — ответил сэр Хьюберт. — Мне надо идти успокоить Розамунду. Она все еще не в себе, и Аллейн обязательно хочет напоследок побеседовать с ней сегодня. Артур, скажите, думаете ли вы…

— Я бросил думать, — с горечью прервал его Артур Уайлд.

Найджел увидел, как Хэндсли вышел, бросив украдкой взгляд на старого друга.

— Что случилось с Хьюбертом? — спросил Уайлд, когда они остались одни.

— Не спрашивайте, — устало сказал Найджел. — Это преступление, похоже, разъедает наши души, как ржавчина. Вы знаете, что он хочет иметь кинжал?

— Что?!

— Да. Он напомнил мне о том завещании, которое вы засвидетельствовали — помните, шуточное завещание?

— Помню, — сказал Уайлд, садясь на кровать и невыразительно глядя на Найджела сквозь очки.

— Он сказал, вы его поймете.

— «Научная точка зрения»! Понятно. Какая ужасная убежденность! Да, я действительно могу его понять, но… Боже мой!

— Артур! — позвала, миссис Уайлд из-за ванной. — Ты звонил домой? Предупредил, что мы сегодня приезжаем? Пожалуйста, не будь таким рассеянным!

— Иду, дорогая, — сказал Уайлд.

Он заторопился к жене, а Найджел, надеясь узнать, не вернулась ли Анджела, вышел на площадку. На верхних ступеньках лестницы он увидел Аллейна.

— Я вас искал, — сказал старший инспектор. — Вы можете ненадолго спуститься в кабинет?

— С удовольствием, — уныло ответил Найджел. — Что теперь? Не собираетесь ли вы рассказать мне, что обнаружили убийцу?

— Да, по правде сказать, собираюсь.

— Вы действительно раскрыли убийство? — спросил Найджел, когда инспектор закрыл за ним дверь.

— Да, конечно. Я думаю, что знал ответ уже давно, но хотя официальный Ярд не занимается психологией, я нахожу, что в каждом деле бывает момент, когда ты какой-то частью мозга, каким-то чутьем, каким-то чувством уже понимаешь, что к чему, в то время как весь остальной тренированный мозг на корню рубит эту интуитивную догадку. Да, что-то в этом роде.