«Хоть бы шальной пулей Ортенсию не зацепило», – подумал я, отступив в дверь, и укрываясь за штабелем ящиков с фруктами.

– Девку прикончи! – заорал где-то наверху Феличетти, – она не должна уйти.

– Я не могу спуститься… – это, кажется, Розарио, значит, Омар промахнулся.

– У тебя была граната, идиот! – снова Феличетти.

«Ох, чтоб… только этого не хватало», – я бросился ничком на пол.

– Кидай гранату через отдушину, и уходим, их слишком много!

Взрыв. На меня посыпалась штукатурка. Потом что-то сильно ударило по голове и спине. Я поднес руку к затылку. Мокро… Если останусь жив, никогда больше… я поднес мокрые пальцы к лицу и лизнул. Кисло. Всего лишь яблоки. Уже начали подгнивать. Видимо упали от сотрясения. Над головой загрохотали башмаки убегавших мафиози.

Я с трудом оторвался от пола и пригибаясь на всякий случай, подбежал к лестнице. Омар, одной рукой держась за перила, а в другой сжимая револьвер, вглядывался в черневший сверху проем.

– Слава Аллаху, они сбежали… Увидев меня, он смущенно добавил.

– У них такие узкие ступени, я споткнулся…

– Что с девушкой?!

Он указал рукой в сторону. Я похолодел. Взрыв внутри одной из комнат вышиб дверь и разметал ее щепой по каморке. В проеме еще клубился дым, пронизанный лучами падавшего откуда-то изнутри света.

– Они забросили гранату через какую-то дыру сверху. Прямо туда. Мы ничего не могли сделать… Он вздохнул и покачал головой.

– Никаких шансов. Там никто бы не выжил. Я перешагнул через груду рассыпавшихся фруктов и вошел в дымящийся пролом. Пустая комнатушка, выбоины от осколков на стенах, мешающиеся друг с другом запахи взрывчатки и яблок. Где-то здесь должен быть труп. Я достал фонарик и повел лучом по углам каморки. В пятно света попала куча тряпья. Я вздрогнул, но заставил себя посмотреть внимательнее – мешковина, вторая туфля, какие-то обрывки. Тела нет. Я продолжил осмотр. Луч пробежал по стене к углу и провалился в неровную дыру, которая вела прямо вниз. Я подошел ближе. Судя по всему, еще недавно это был сток, ведший из каморки в канализацию. В паре метров внизу блестела выломанная чугунная решетка. Неужели Ортенсия спаслась?

Я еще раз обвел фонариком комнату. По крайней мере, трупа здесь нет. Но как она могла выломать решетку? Я осмотрел края пролома – деревянные брусья поддерживавшие раму насквозь прогнили. Достаточно было сильно ударить по решетке сверху или просто подпрыгнуть… Недолго раздумывая, я протиснулся вниз. Из-под ног с писком и плеском шарахнулась невидимая в темноте крыса. Я обвел вокруг лучом фонарика. Действительно канализация. В десятке метров с одной стороны – ржавая решетка, с другой – уходящий в темноту низкий коридор. Что ж. По крайней мере, от проблемы выбора я избавлен. Омар пыхтел, силясь пролезть через отверстие в полу. Наконец плюнул и, взяв откуда-то лом, начал его расширять. Я побрел вперед. Проход был низкий и довольно узкий. Под ногами булькали лужицы воды и шуршали вездесущие крысы. Насколько далеко она могла уйти? Зависит от того, насколько давно ей удалось проломить решетку. Бойкая девушка. Позади зашлепал по мокрой грязи наконец спустившийся вниз Омар. Я свернул в очередное колено и ударился лбом о низкий карниз. Канализационный ход резко снижался. Я присел и направил свет фонарика в глубину прохода. Если она ползла, то могла продвинуться еще метров на десять – двадцать. Но дальше проход становился насколько узким, что пролезть туда могла разве что кошка.

Я поднял взгляд наверх. Штольня колодца уходила к поверхности. Странно, обычно тут бывают скобы. Я еще раз осмотрел стены – никаких зацепок. И чугунная крышка сверху. Здесь она не могла вылезти. Но не сквозь стены же она просочилась?! Грузная фигура Омара загородила проход сзади.

– Где она?

– Ума не приложу?

Я присел и еще раз осветил низкий проход впереди. Кажется в стене есть какая-то боковая ниша. Я опустился на четвереньки и пополз к ней. Вечером обязательно надо будет принять душ… Точно, сбоку ниша, наполовину заваленная кирпичами и песком. Но тупиковая. В полу решетка для стока воды дальше вниз. Я поднял фонарик. Так и есть. Там провал, свод ниши обвалился, открыв проход в пустоту. Ну, кто так строит? Они канализацию сооружали или Критский лабиринт? Я пролез в соседний канал. Он тянулся параллельно первому. В отличие от того здесь было сухо. Судя по паутине эту часть системы посещали не слишком часто. Но в какую сторону идти? Начнем с этой. Я побрел направо. Метров через двадцать в полу возник еще один провал. Строители явно халтурили. Хотя… Провал вроде

совсем свежий. Я посветил вниз. На куче кирпичей и пыли виднелась какие-то куски ткани. Я ухватился за края и спустился вниз. Ткань совсем новая, и кажется на ней следы крови. Наверное, девушка провалилась… Она могла пораниться. Я поднял взгляд к Омару.

– Жди здесь, и попроси кого-нибудь принести веревку. Сам я отсюда не вылезу, слишком высоко.

Я поднял обрывок ткани. Ортенсия должна быть где-то рядом. Я осветил ближайшую стену и опешил. На меня задумчиво смотрела вырезанная в камне шакалья голова. Я сдвинул луч света ниже. Это что угодно, но только не канализация! Я лихорадочно водил фонариком. Фрески, барельефы, саркофаги…

На секунду я забыл о девушке. Катакомбы! Настоящие катакомбы древнеримского времени! Это же величайшее открытие, надо срочно… Да о чем я думаю, где-то тут находится живой человек. И не исключено, что она ранена. Я опустил фонарик. На вековой пыли отчетливо виднелись следы босых ног. Отпечаток правой был едва заметен. Я пошел по следам. Вот тут она упала, видны отпечатки рук. Я огляделся. Проход вел в обширное помещение с рядами массивных саркофагов вдоль стен.

– Ортенсия! Вы здесь?
–  Мой голос нарушил вековую тишину подземелья.

– Отзовитесь!

Тишина. Хорошо, что следы так хорошо видны. Она начала приволакивать ногу. Возможно, она ее сломала при падении. В луче света мелькнуло что-то белое возле одного из саркофагов. Кисть руки. Я подбежал. Пульс есть. Уже хорошо. Надо ее вытащить отсюда. Я положил фонарик на резную каменную крышку. Луч выхватил из темноты резной барельеф на стене. Я начал поднимать Ортенсию и замер. Археолог внутри меня снова победил. На камне был вырезан тот же странный зверь, не то медведь, не то гиена, что и на моей статуэтке. Он попирал лапами небольшую человеческую фигурку, еще две такие же в ужасе убегали от него. Перед зверем стояла фигурка чуть ли не в два раза больше убегавших и замахивалась на хищника копьем. Под барельефом была высечена латинская надпись. Я вытащил блокнот и дрожащими руками начал переписывать. Переводить и разбираться в деталях было некогда.