– Типично для Френка.

– Почему Уошберн отсутствовал на той вечеринке? Ведь на самом деле он же не педик, не так ли?

Она ухмыльнулась:

– Ты попал в его самое больное место. Он всегда гордился своей репутацией самого классного жеребца во всем округе. Рик приглашал его, но в последний момент он почему-то отвалил. Вот почему у нас и оказалось три девушки и только два парня.

– Ты знаешь, почему он отвалил?

Она отрицательно покачала головой:

– В то время Рик разозлился на него и особенно не распространялся. Сказал, мол, лучший друг подвел его – и все.

Я сделал глоток. Каддлс откинулась на спинку кресла и принялась неторопливо цедить выпивку. Я мрачно подумал, что мы напоминаем давних супругов, отдыхающих после шумного приема.

– Я удивилась, узнав, что Рик женился на Марго, – помолчав, поделилась она. – Марго и в те времена была способна играть на обе стороны, но даже со мной ей было трудно завести себя. Я могу понять, почему она вышла за него замуж, ибо тут присутствовали немалые деньги. Но ведь он знал, что она собой представляет. Как и все мы.

– Включая Уошберна?

– Думаю, да. В то время он волочился за Холли, но не сомневаюсь, Рик рассказал ему о Марго. Почему ты интересуешься Беном?

– Просто интересно, – сказал я.

Покончив с выпивкой, Каддлс поставила пустой бокал и встала на ноги.

– Ты уже хочешь уйти? – удивился я.

– Пока еще нет.

Она завела руки за спину. Раздался легкий шуршащий звук, и фантастическое одеяние внезапно сползло к ее ногам, Каддлс легко переступила через него, подняла и аккуратно повесила на спинку кресла.

– То, как ты отделал Бена, меня прямо возбудило, Дэнни, – промурлыкала она, повернувшись лицом ко мне.

Теперь на ней были только одна платиновая серьга, узенькие плавочки-бикини белого шелка и черные туфли на высоких каблуках. Ее маленькие высокие груди словно презирали закон земного тяготения, коралловые соски, которых коснулся прохладный воздух, отвердели. Длинные ноги Каддлс напоминали мраморные колонны классических очертаний – упругие бедра, выразительные голени и изящные щиколотки.

– Чувствую, что этой ночью я сменю ориентацию, – заявила она.

Разглядывая ее, я сделал очередной глоток. Ее большие темные глаза требовательно уставились на меня.

– Ночь, полная страсти. И эта знаменитая, эта прекрасная Каддлс будет моей с головы до ног.

– Эта идея тебя не привлекает?

– Нет, если это плата за то, что я врезал Уошберна головой в стенку. Честно.

– Надеюсь, ты не пассивный гомик?

– От такого рода оскорблений лезут в бутылку лишь те, кто это скрывает. Вот почему я и заинтересовался Уошберном.

Каддлс запустила пальцы под эластичный поясок плавок и скатала их вниз, превратив в тонкий шелковистый жгут на бедрах, обнажив треугольник густых черных волос меж ног.

– Эти три мужика, что были на обеде, отдали бы правую руку за такую возможность, – пробормотала она.

– А Торман и обе ноги, – поддержал я ее.

– Так тебя в самом деле это не интересует, Дэнни?

Не успел я открыть рот, как понял, что присутствие моего вздыбившегося мужского достоинства сделает меня лжецом.

– Интересует, – признался я. – Беспокоит лишь то, что я теперь в другой роли. Прошлой ночью я был с Дженни. И мне совершенно не хочется снова орать «Насилуют!».

Она рассмеялась:

– Не будь таким шовинистом, Дэнни. Мы, либертариане, стоим за равные права для обоих полов. Почему соблазнителями должны быть только мужчины?

– Рад, что вы это уточнили, профессор. Если же мы обратимся к Крафт-Эббингу…

– О’кей, – сдалась она. – Давай разберемся.

Каддлс вернула бикини на место, и поясок, щелкнув, лег на изящную округлость ее живота. Одним глотком покончив с бокалом, я поставил его на пол и встал.

– Два вопроса, Ширли. Первый: тебе захотелось просто подурачиться?

Она коротко мотнула головой.

– Второй: ты хочешь трахаться?

– О да! – завелась она. – Это уж точно – хочу трахаться!

– Вот теперь ты заговорила моим языком!

Подойдя к ней, я одной рукой обвил ее за талию, а другой подхватил сгиб коленей и поднял на руки.

– О боже! – воскликнула она. – Ты хочешь отнести меня в свой скворечник?

Я дотащил Каддлс до спальни и кинул на кровать. Ее пару раз подкинуло, потому что Бойд ненавидит жесткие матрасы. Затем одним движением сбросил с себя одежду, а она успела стянуть с себя трусики. Наконец, сел рядом с ней. Протянув руку, она убедилась в неподдельности моей эрекции и, нежно поласкав пальчиками, царапнула ногтем большого пальца головку. Я положил руку на бедро, которое было ближе ко мне, и медленно провел руку повыше, пока она не угнездилась меж влажных половых губ. Каддлс развела ноги и удовлетворенно вздохнула: