– Я бы не сказал…

– Вот оно, мужское непостоянство! – воскликнула она. – Хочешь трахнуться? Если Каддлс устала, она может пойти в постельку, а Дженни будет не против поваляться на диване. Или ты предпочитаешь любовь втроем?

– Кончай трепаться, – коротко отрезала Каддлс. – Спасибо за вечер, Дэнни. Он действительно внес приятное разнообразие.

– Было лучше, чем с резиновым членом? – хихикнула Нина.

– Больше ни слова! – прикрикнула на нее Каддлс. – Я тебя предупреждаю. Почему бы вам с Дженни не разойтись по кроватям, и поскорее?

– Я лягу с Дэнни, – заявила Нина. – Думаю, ты этого и ждала.

– Двое готовы, осталась только одна, – не-внятно пробормотала Дженни. – Каддлс, теперь черед Нины. По справедливости.

– Мне пора идти, – заторопился я.

– Не спеши, – попросила Нина.

В следующую секунду она уже стояла передо мной на коленях и расстегивала «молнию» брюк. Справилась она с делом отменно. Но Каддлс из-за спины запустила ей в волосы обе руки и рванула Нину на себя. Та испустила низкое горловое рычание и вскочила на ноги. Ухватившись за вырез низкого декольте Каддлс, она рывком спустила с нее платье, и пара сцепилась в драке. Одна была совершенно голой, а на второй остались только белые шелковые полосочки бикини. Машинально застегивая «молнию», я подумал, что, будь при мне камера, я бы снял суперпорнофильм. Когда две девицы в пылу схватки тяжело грохнулись на пол, Дженни с выражением блаженства на лице свесилась с дивана. Честно говоря, я не представлял, каким правилам этикета должен следовать мужчина, наблюдающий за таким зрелищем, потому подошел к бару и налил себе выпить. Они продолжали кататься по полу, вопя, царапаясь и пинаясь. Я сделал глоток, и, когда снова посмотрел на них, Нина сидела верхом на Каддлс и, обеими руками вцепившись ей в волосы, колотила певицу об пол головой. Нина располагалась спиной ко мне, и я заметил, что ее царственные ягодицы исполосованы гневными следами ногтей. Звук, который издавала голова Каддлс, стукаясь об пол, был достаточно противным, и я прикинул, что дело зашло слишком далеко. Выскочив на кухню, я наполнил большую кастрюлю холодной водой и притащил ее в гостиную.

Гул от ударов не стихал, и, присмотревшись, я заметил, что у Каддлс уже остекленели глаза. Я аккуратно опрокинул кастрюлю на голову Нине, и водопад хлынул ей по спине, омыв исполосованную задницу. Испустив дикий вопль, она вскочила на ноги и, повернувшись ко мне, заорала:

– Я убью тебя, подонок!

Нина бросилась на меня, и ногти ее скрюченных пальцев выглядели весьма угрожающе. К счастью, я продолжал держать в руках кастрюлю и успел влепить ей по лбу донцем посуды, которое издало гулкий звук. Нина опустилась на колени, постояла так несколько секунд, ничего не видя перед собой, и рухнула ничком, ткнувшись физиономией в пол.

– Ты убил ее! – с ужасом воскликнула Дженни.

– Если он не успел, я за него закончу эту работу, – хрипло произнесла Каддлс.

Она с трудом приняла сидячее положение. В глазах у нее стояло то же туманное выражение. Прическа явно стала жертвой сокрушительного урагана, и ее впору было объявлять зоной бедствия. На животе красовался основательный синяк, а то, что осталось от бикини, болталось лохмотьями у колен.

– Иди в постель, – велел я ей.

– Нет, пока я не прикончу эту суку! – рявкнула она.

Мне пришлось снова отправляться на кухню, наполнять кастрюлю водой и тащить ее обратно в гостиную. За это время Каддлс удалось подняться. Стараясь сохранить равновесие, она высоко вскинула правую ногу, готовясь опустить ее на шею Нины. Я поднял кастрюлю и перевернул ее, так что водопад холодной воды обрушился певице на голову. Потрясение было столь неожиданным, что она повалилась на бок, с треском врезавшись в пол. Я отнес кастрюлю на кухню, а когда вернулся, Каддлс продолжала валяться на полу, суча пятками и хныча.

– Не думаю, что могу помочь чем-то еще, – признался я Дженни. – Если после всего этого они опять изъявят желание прикончить друг друга, предлагаю тебе отойти в сторону и не мешать им.

Выйдя в ночь, я осторожно прикрыл за собой входную дверь. Затем сел в машину, включил двигатель и не торопясь двинулся домой. Хотел я всего одного. Едва лишь окажусь в моей берлоге, сделаю себе выпить, сяду и не сдвинусь с места, пока не покончу с этой чертовой выпивкой. Но у дверей меня уже ждали. Как только я вылез из машины, то сразу же узнал его и спохватился, что не прихватил с собой револьвера. Оставалось надеяться, что он и в самом деле толковый парень, которому нет нужды прибегать к насилию.

– Я звоню к вам вот уже минут десять, Бойд, – сказал Френк Нейл. – Пока не понял: то ли вы мертвы, то ли вас нет дома.

– Как видите, я дома.

– Ручаюсь, что после расставания с Ширли вы решили спокойно отдохнуть, – ухмыльнулся он. – Оставив по себе хорошую память, не так ли?

– Ваши гнусные шуточки объясняются бессонницей?

– Я знаю, что уже поздно, – признал он. – Но мне потребовалось время, чтобы доставить домой Бена Уошберна и успокоить его. – Нейл пожал плечами. – Он испытывает к вам сильнейшую антипатию, Бойд.

– Вот как?

– Можем мы поговорить? Я думаю, нам нужно пообщаться.

– О’кей, – согласился я. – Но недолго.

Мы поднялись ко мне. Я сделал себе выпивку, о которой давно мечтал, налил и ему. Он сел на диван, а я устроился в кресле напротив.

– Та история, которую вы скармливали нам за обедом, о предполагаемом убийстве Холли, будто кто-то накачал ее героином под видом кокаина, а потом для верности придушил подушкой. Вы-то сами верите в это, Бойд?

– Не могу сказать, что не верю. Просто учитываю такую возможность.