а) то, что всем, удостоившимся во Христе единой и той же благодати Святого Духа, открыт ныне свободный доступ к небесному Отцу (ст.18; [824] Иоан. 14:6 [825] ), вместо прежнего отдаления от Бога (ст.13 [826] );

б) то, что все уверовавшие во Христа, не только иудеи, но и язычники, становятся теперь уже не чужими Богу, но своими, не пришельцами, блуждающими во тьме идолопоклонства, чуждыми заветов обетования, не имеющими надежды (ст.12 [827] ), но постоянными согражданами (о) взыскуемого небесного града — Иерусалима и твердого земного града — Церкви Христовой, утвержденной на основании веры, возвещенной апостолами, предвозвещенной пророками и имеющей своим краеугольным камнем Самого Иисуса Христа (ст.19–20; [828] ср. толк. на апост. Никиф. и бл. Фед. in h. l.);

в) то, наконец, что теперь каждый человек в отдельности, связуемый, как живой член, соответствующими суставами с единым телом — Церковью, растет, преуспевает в совершенстве при помощи благодати Господней и соделывается посредством веры и благих дел духовных (е ) Божьим жилищем (ст.21–22; [829] 2 Кор. 5:16 [830] ).

В высшей степени безотрадно состояние тех, которые не имеют никакого мира. Не об одних несчастных говорится, что они “не могут успокоиться” (Ис. 57:20–21 [831] ), есть множество людей, которые не имеют мира ни с Богом, ни с самими собой, живут в постоянном треволнении и беспокойстве, жалуются, что на земле нет никакого покоя и мира.

Даже Сам Христос говорил некогда своим Ученикам: “В мире будете иметь скорбь” (Иоан. 16:33). Но Он же взывает к ним: “Мир оставляю вам, мир Мой даю вам; не так, как мир дает” (Иоан. 14:27 [832] ). Следовательно, мир, даруемый нам Иисусом Христом, не такой, какой дает мир. “Мир Мой даю вам” — в другом, высшем значении.

Этот мир:

1. Приносит невозмутимое спокойствие в наши души.

Где мир, там и покой. Как внешний мир дает народам и людям спокойствие, заканчивает вражду, спор и войну — так и мир, даруемый Иисусом Христом, вселяет покой в сердца верующих, укрощая страсти и оканчивая борьбу между плотью и духом, которая всегда происходит у людей мужественных.

Ни искушения чувственной природы, ни соблазны обольстительного мира не нарушают святого покоя благочестивой души, потому что воля Божья служит для нее правилом всех намерений, стремлений и поступков, — пример Иисуса Христа поощряет ее к добродетели, в исполнении которой она находит свое высочайшее благо.

Конечно и в благочестивой душе происходит иногда борьба греховных чувств, но грех не может победить ее, потому что мир Божий царствует в ее глубине и дает ей перевес над чувственностью.

Как счастлив христианин, наслаждающийся таким внутренним спокойствием, по сравнению с рабом чувственности, который живет в непрестанной вражде с самим собой! Как сбывается тогда истина писания: “Велик мир у любящих закон Твой, и нет им преткновения” (Псал. 118:165)!

Напротив, “нечестивые — как море взволнованное, которое не может успокоиться и которого воды выбрасывают ил и грязь” (Ис. 57:20).

2. Услаждает радости и счастье земной жизни.

Как разнообразны блага и радости, даруемые людям вседобрейшим Богом, для их утешения на земле! Сколько средств находит даже бедняк для услаждения горьких дней своей жизни! Но благая цель Творца часто не достигается, потому что люди, ослепленные и увлеченные своими страстями, пренебрегают прекраснейшими благами и радостями и сами легкомысленно разрушают счастье жизни.

Но человек благочестивый, наслаждаясь миром с Богом, дарованным Иисусом Христом, всегда и везде умеет быть счастливым. Его спокойная душа восприимчива для всего доброго и прекрасного. Природа, общественные отношения, труды, семейный очаг, доставляют ему неистощимый запас невинных радостей, которые услаждают его земное странствование и которыми он всегда пользуется с глубокой благодарностью к Творцу.

Если настоящее пусто для него радостями, то он счастлив воспоминанием прошлых счастливых дней, — и никакой упрек совести, никакое раскаяние не возмущает его счастья. Следовательно, кто счастливее, кому жизнь приятнее, как не тому, кто имеет мир с Богом через Иисуса Христа?

3. Дает добродетели твердость и укрепляет к исполнению всех обязанностей.

Пока наше сердце, хотя бы отчасти, зависит от мира и его радостей, пока дух возмущен и ослаблен преизбыточной тягой к мирским благам, до тех пор никакая добродетель не может быть твердой и устойчивой. Тогда недостает нам упования на Бога, доверия к самим себе, предусмотрительности и бдительности, усердия и постоянства в исполнении добрых предприятий. Как мы можем тогда достигать добродетели и духовного совершенства, “возрастать в святый храм в Господе” (ст.21–22)?

Но если мы имеем мир с Богом, то мы не только положили доброе начало нашему нравственному исправлению, но и постоянно возрастаем в силе и совершенстве добродетели. Тогда наше сердце неуклонно стремится к исполнению Божьей воли. Мы хотим постоянно и непоколебимо пребывать в добродетели, потому что уповаем на Бога, который содействует всякому добру и сила которого совершается в нашей немощи.

Тогда, мы собственным опытом убеждаемся в истине слов Спасителя (Мф. 17:20 [833] ). Как бы ни были трудны наши обязанности, какие бы ни встречались препятствия к исполнению добродетели, как бы ни преследовали нас люди, — мы тогда “все можем в укрепляющем нас Иисусе Христе” (Фил. 4:13).