Донцова Дарья
Шрифт:
Послышались грохот, треск, вой.
Исидор поторопился в холл, Вера продолжала орать, я понеслась за математиком.
Прихожая, тускло освещенная слабосильными лампочками, напоминала пещеру злого колдуна, не хватало лишь свисающих с потолка летучих мышей. Зато посреди прихожей бесчинствовала машина, над которой вздымались струи фонтана. Около содрогающегося агрегата метался Павел.
— Сидя, — потребовал он при виде ученого, — прекрати это безобразие сейчас же!
— Но я ничего не делаю, — резонно ответил математик.
— Выключи эту штуку! — приказал Брыкин.
— Айн момент… — пообещал Сидя, нагнулся — и замер.
— Ну, — нервно торопил его Павел, — в чем дело?
— Спина… — простонал Исидор.
Я подскочила к математику.
— Что случилось?
— Радикулит, — сквозь зубы пробормотал Сидя. — Как всегда, в самый неподходящий момент вступило. Деточка, ты можешь выключить АТМУ?
— Кого? — спросила я.
— АТМУ, — повторил, морщась от боли, Сидя. — Вон там, в самом низу, есть большая красная кнопка. Подползи к заразе и ткни в нее. Не машина, а стерва! Сколько она у меня крови выпила, бешеная селедка!
— Селедка? — поразилась я. — При чем тут рыба?
— Сколько можно ждать? — заголосил Павел.
— Деточка, потом обговорим детали, — произнес никогда не забывающий о вежливости Сидя, — а сейчас попробуй добраться до кнопки, иначе Павел сойдет с ума.
Глава 12
Я присела на корточки и стала приближаться к стиралке. С первой же попытки мне удалось ткнуть пальцем в красную пупочку, но бачок не отреагировал нужным образом, более того, он взвыл еще сильнее, и из него послышалось оглушительное чавканье.
— Жесть! — заорал Павел.
— Там крыса! — вела свою партию Вера, успевшая дойти до прихожей. — Крыса! Крыса!
— Остановите эту дрянь! — взвизгнул Брыкин и закашлялся. Очевидно, мыльная вода попала ему в рот.
Я изо всех сил жала на красную кнопку.
— Ну как, деточка? — подал голос Сидя. — Получается?
— Ни черта, — пропыхтела я, — только сильнее трясется.
— Крыса! Крыса! — вопила Вера.
— Остановите дрянь! — вклинился Павел.
Я хихикнула. Ситуация очень напоминала оперный спектакль — у каждого была своя партия, исполнители вели их, не обращая внимания друг на друга.
— Крыса! Крыса!
Ко мне слова хозяйской невесты, конечно же, не относились, Вера отчаянно испугалась мокрой Плюшки.
— Чертова дрянь! Вырубите ее!
А это Павел. Он привык раздавать приказы на своей фирме. На это тоже можно не обращать внимания.
— Деточка, ты уверена, что используешь красный выключатель?
Вот Исидору нужно ответить.
— Конечно, Сидя! Я абсолютно не разбираюсь в математике, но никогда не путаю цвета на светофоре.
— Мы сейчас не на дороге, — прохрипел согнутый в три погибели математик.
— Крыса! Крыса!
— Остановите дрянь!
— Там еще есть кнопка оранжевого цвета, — добавил Сидя, — вот ее трогать не следует.
— Крыса! Крыса!
— Остановите дрянь!
— И где она? — испугалась я.
— Рядом с красной, — так же не обращая внимания на Павла с Верой, сообщил Исидор.
Игнорируя арии нервной парочки, я, встав на четвереньки, внимательно изучила бачок и заметила:
— Около зеленой только красная кнопка.
— Нет, деточка, — возразил Сидя, — она цвета апельсина, а та, что колера пожара, с обратной стороны агрегата.
Я совершила обзорную экскурсию вокруг «кастрюли» и крикнула.
— Нашла! Она точно там, где вы сказали.
— Я знаю, потому что сам конструировал АТМУ, — похвастался Сидя. — Действуй, деточка.
Мой палец утопил кнопку.
— Крыса! Крыса!
— Остановите дрянь!
«Хор» упорно вел свои партии, но солистами явно были я и Сидя.
— И как, деточка? — поинтересовался профессор, пытаясь рукой потереть поясницу.
— Ни фига не выходит! — констатировала я.
— Реле замкнуло, — выдавил из себя Сидя.
— Остановите дрянь!
— Крыса! Крыса!
Первый и второй голос поменялись местами, что внесло некое оживление в «оперу», но никак не повлияло на ход действия в целом.
— Реле еще в тысяча девятьсот шестьдесят первом сломалось, — Сидя не к месту пустился в воспоминания, — прямо в демонстрационном зале вырубилось. Мне выговор объявили, а Мотю лишили премии. Деточка, постой, ты случайно не нажимала хоть раз ту кнопку, что около красной?
— Вы же просили надавить на самую яркую! — напомнила я.