– Почему ты не остановил меня, Рудольф? Когда ты научишься самостоятельно принимать зрелые решения? Обязательно нужно было вызывать бабушку и компрометировать родную мать?!

По-моему, солнце и буйные туземцы подорвали ее и без того слабую психику. Что я мог сделать? Я же ребенок, и мои права довольно сильно ограничены.

Во время досмотра возникла постыдная сцена: у меня конфисковали четыре сумки с раковинами. Оказывается, это национальное достояние Доминиканской Республики и вывозить их категорически запрещается. Я долго бился с таможенниками, надеясь смягчить их сердца, и под конец слабо простонал:

– О мамма миа.

Наступила пауза. Таможенники явно чего-то от меня ждали – они приняли меня за члена «Коза ностра»! К сожалению, мама, как всегда, изобразила, что не понимает, о чем речь. Она совершенно не умеет решать щекотливые вопросы. Ведь деньги открывают все двери! Роль контрабандиста наркотиков маме не подходит. Если бы ее поймали с десятью килограммами кокаина, она бы точно потеряла контроль над собой. И только из-за ее неуравновешенности раковины, приобретенные с риском для жизни, уплыли из моих рук!

В самолете пережил очередное потрясение: мы возвращались с тем же экипажем! Их легкомысленное отношение к террористам мне уже знакомо, поэтому я усилил бдительность. Мою задачу затрудняло то обстоятельство, что почти все пассажиры успели загореть под этим чертовым доминиканским солнцем. Семь часов полета я следил за всеми сразу, не смыкая глаз. Вдобавок я волновался: смогу ли противостоять террористам в случае внезапной атаки? Я же не Даниэль Ольбрыхский, чтобы справиться с бандой угонщиков. Отец летит в изоляторе. Я бы охотно поменялся с ним местами.

Мы забыли Гонзо! Бабушка возвращается, и еще неизвестно, выдадут ли ей Гонзо, так как мы потеряли квитанцию от сейфа. Ну просто класс!

Когда распаковывал багаж, из сумки вылетел здоровенный комар и цапнул меня в самый кончик моего несчастного носа.

Невероятно! Я подхватил малярию!

И теперь меня вызывают на комиссию по делам несовершеннолетних за незаконный ввоз экзотических комаров в Польшу. Но есть в этом и хорошая сторона: я стал «мистером приемного покоя клиники тропических болезней».

Мы с моей малярией лежим в отделении для пожилых людей (место нашлось только здесь). В это трудно поверить, но врач ко мне еще не приходил! А ведь я являюсь бациллоносителем! Меня нужно изолировать от ни в чем не повинных стариков и старушек Когда я в седьмой раз спросил проходившую мимо медсестру, когда меня переведут, она фыркнула как бешеный кот:

– Парень, ты что, налоговик, что тебе все нужно знать?

Даже родители ко мне не приходят. Мама говорит, что не может рисковать своим упрочившимся положением на телевидении из-за опасности подхватить малярию. Дать взятку заведующему отделением она тоже отказалась и долго возмущалась: мол, в стране как раз для того и проводилась реформа здравоохранения, чтобы не нужно было платить врачам. Ее наивность просто безгранична!

Разве на собственном ребенке можно проверять эффективность борьбы с коррупцией? Теперь ко мне даже хромой пес не заглянет.

Лежу в коридоре на маленькой кровати с большими колесами. Образ жизни веду самый бродяжнический, разъезжаю по всей больнице, потому что все постоянно перекатывают меня с места на место. Да еще орут, чтобы я не путался под ногами, а палатная медсестра заявила, что здесь не гоночный трек.

Целыми днями гляжу вокруг, набираюсь впечатлений. Я ожидал увидеть сплошь измученные лица, а тут почти у каждой кровати стоит маленький телевизор, принесенный заботливыми родственниками. Поскольку все смотрят разные программы, я чувствую себя как в сумасшедшем доме. Должен заметить, что за последние годы дисциплина в больницах значительно ухудшилась. Когда-то здесь не давали даже чихнуть, не говоря уже о посещениях среди ночи.

В коридоре устраивает собрания клуб пациентов, но там в основном одни старые деды. Кряхтя, они дуются в покер или обмениваются палатными сверчками.

С горя отправился в ординаторскую требовать, чтобы медсестры проявили обо мне заботу. Температуру мне не мерили уже около двух часов! На мое несчастье, я попал на очередную серию «Скорой помощи». Меня отослали назад под тем предлогом, что они изучают наглядное пособие по уходу за пациентами.

Подумать только, всего лишь одна бутылка коньяка решила бы все проблемы… Никогда не думал, что родители настолько скупы! Вдобавок сегодня в больнице меняют трубы, что привело к конфликту между главврачом больницы и ксендзом. Ксендз устыдил врача и сказал, что в святой день нужно праздновать, а не работать. Истинная правда! Я тоже хотел бы в спокойной обстановке посмотреть свою любимую программу «Принимай решение», чтобы мне на голову в это время не валилась штукатурка. Вероятно, кусок штукатурки – неплохой способ избавиться от пациентов, которые не дают врачам взяток… Господи, я же в группе риска!

Лежу под газетами. Медсестра прикрыла меня на ночь, чтобы я не запылился. Завтра наконец придет врач и решит мою дальнейшую судьбу. Единственный плюс пребывания в этом унылом месте заключается в том, что у меня имеется уважительная причина, чтобы не ходить на комиссию по делам несовершеннолетних по вопросу контрабанды этих чертовых комаров! Подумываю подать жалобу в Гаагский трибунал… а может, в Нюрнберг!

Минуту назад монтер продырявил трубу в стене, и теперь все больные – пострадавшие от наводнения. Сухие простыни нам обещали выдать только утром – у кастелянши выходной.