Он снова потянулся к мобильному, и я беспомощно посмотрела на Дениса. А тот медленно произнес:

– Если вы так уверены в своей правоте, Дмитрий Олегович, то вызывайте и милицию, и работников прокуратуры, потому что они смогут сразу же заняться расследованием того, что имело место в Староникольске четвертого августа 1979 года. Вы ведь сами признались, что являетесь соучастником убийства. А у убийства, да будет вам известно, нет срока давности – вас и через тридцать лет привлекут к ответственности.

Виллис немедленно отбросил мобильный телефон на стол и заявил с широкой улыбкой:

– Так и быть, я передумал! Предоставлю вам возможность скрыться незамеченными, потому что вас все равно схватят в ближайшее время. Не понимаю, о чем вы говорите? Ни в каком Староникольске я никогда не был. Я даже и не подозревал о существовании городка с таким названием. А то, чем вы сейчас занимаетесь, очень смахивает на клевету с попыткой шантажа.

– Шантажировать можно только того, кто в самом деле совершил преступление, Дима, – ввернула я. – И нам будет не так сложно узнать, что случилось в Староникольске тем летом. Имеются же архивы, старые газеты в библиотеках, а также очевидцы, свидетели...

Денис пришел мне на помощь:

– Мы на вашей стороне, Дмитрий Олегович. Вас хотят убить, и вы сами в курсе, что два человека уже мертвы. И он, я имею в виду убийцу, не остановится, пока не лишит жизни всех пятерых членов Староникольского союза. Разве вы хотите, чтобы вас постигла судьба Максюты и Крылова? Мы обещаем вам, что не обратимся в милицию или прокуратуру, нам только требуются подробности того, что произошло. Тогда мы сможем отыскать убийцу. Это в ваших же интересах!

Виллис, в задумчивости размешивавший ложкой кофе в чашечке, о чем-то несколько секунд размышлял, уставившись в пол, затем поднял на нас взгляд:

– Я все время знал, пусть и на уровне подсознания, что нам придется расплатиться за содеянное. Мне было тогда девятнадцать... Господи: прошло тридцать лет! А я помню каждое слово, каждый жест, каждую деталь...

Он поставил чашку на стол, тяжело вздохнул и продолжил:

– Мне очень давно хотелось поговорить с кем-нибудь посторонним о том, что случилось. Излить душу, так сказать... Я даже записался на прием к психоаналитику, но не сумел перебороть себя и поведать ему ту страшную историю. А все потому, что мы, совершив тогда преступление, продали свои души сатане! Не в прямом, конечно, смысле, а в переносном. Хотя суть та же: мы, пятеро, обрели профессиональный успех, известность и финансовую независимость, кто-то в меньшей степени, кто-то в большей, но никто из нас не может пожаловаться на то, что жизнь не удалась. А началось все именно тогда, в дождливый и сырой августовский день... Хотя нет, история берет свое начало за несколько недель до этого, в июле, когда погода была еще терпимая, теплая... Дожди пришли потом...

Таечка открыла рот, чтобы снова задать какой-нибудь пустяковый вопрос или не к месту что-нибудь ляпнуть, но Денис поднял предостерегающе руку, и дочка олигарха так и осталась сидеть с открытым ртом.

– Мне часто приходят воспоминания во сне, – продолжил телеведущий странным голосом. – Я вижу тот дом – зловещий, пугающий, полный опасности... Раз в месяц обязательно вижу этот сон: я захожу в коридор...

Рассказчика передернуло.

– Нет, лучше уж обо всем по порядку. Как только я получил первое письмо, то сразу понял – настало время мести. Но только кто может мстить? Ведь все, кто имел отношение к истории, произошедшей в Староникольске, мертвы! Ну, разумеется, кроме нас…

Дмитрий Виллис кривовато ухмыльнулся.

– Хотя вот уже и Виктора нет, а вслед за ним ушел и Игорь. Я не тешу себя иллюзиями – нас преследует психопат, сумасшедший, свихнувшийся маньяк. И он каким-то непостижимым образом связан с этой историей! Лариса даже отправилась в Староникольск, чтобы все разузнать. Обещала, что позвонит, как только ей станет что-то известно, но до сих пор от нее ни ответа ни привета. Я оставил ей уже не меньше дюжины сообщений на автоответчик и послал десятка два СМС, но все без толку. Как вы думаете, может, он добрался уже и до Лариски? И лежит она где-нибудь в канализационном люке… или с пробитым черепом плывет по реке... Но Лариска из нас самая умная и самая ушлая! Собственно, именно ведь она и виновата во всем, что произошло, с нее все и началось. И она же предложила основать Староникольский союз.

Телеведущий снова замолк, и я поняла – его нельзя торопить, он нам все и так расскажет.

– Чем больших успехов я добивался, тем страшнее мне становилось, – тяжело вздохнул Дмитрий, – потому что отчего-то вертелась у меня в голове мысль: возмездие рано или поздно придет! То, что мы сделали, не имеет прощения. Это ужасно, мерзко... И хуже всего то, что совершенно невиновный человек понес наказание за наше преступление!

Денис заерзал в кресле, давая телеведущему понять, что пора бы переходить и к изложению фактов. И тот, закрыв глаза и откинувшись на спинку, произнес:

– Мне как раз исполнилось девятнадцать...

Но его перебила пронзительная мелодия – ожил мобильный телефон Виллиса. Телеведущий подскочил, на его лице зажглась растерянная улыбка. Он схватил аппарат и, глянув на дисплей, воскликнул:

– Славу богу, это Лариска! Да, слушаю, Лора... Ты где, с тобой все в порядке?

К сожалению, понять то, о чем говорила писательница Ухтомская, оказалось невозможно – слышен был только вибрирующий низкий женский голос. Я уловила лишь несколько разрозненных слов, например «Староникольск» и «убийца». Речь, вне всякого сомнения, шла об интересующем нас деле.