Советский Союз поразил воображение Поля – там все так разительно отличалось от Франции. Враги народа оказываются в тюрьмах, народ живет сытно и любит вождя – никакого сравнения с Европой! Молодой человек побывал в нескольких советских семьях и лично убедился в том, что коммунистический строй – наилучший из всех возможных. Вернувшись во Францию, он с утроенной силой принялся за борьбу с капитализмом и нацистами.

Женщина в черном покинула Францию и переселилась в Америку. Некоторые из ее заводов были конфискованы немцами. Однако – вот ведь поразительно! – Татьяна вернулась в оккупированный Париж и сумела то ли путем подкупа, то ли еще чего-то получить заверения в том, что ее имущество не будет отчуждено в пользу рейха. Ради прибыли женщина в черном готова заключить пакт хоть с нацистами, хоть с дьяволом, и это возмущало Поля больше всего. И она еще изображает себя верующей! Вымаливает прощение за старые грехи, а сама тотчас совершает новые, куда более ужасные!

Поль стал одним из лидеров движения Сопротивления. Он чувствовал, что должен совершить невозможное – сначала побороть ненавистных захватчиков, а затем расправиться с капитализмом, олицетворением которого была его мать.

Нацисты напали на Советский Союз, но план блицкрига потерпел крах. А под Сталинградом фашистам задали знатную трепку. Теперь союзники обещали открыть второй фронт и высадиться в Европе, и тогда нацизму придет конец. Поль уже рисовал себе радужные картины – силы Красной Армии двинутся в Европу и освободят ее не только от Гитлера, но и от капитализма. Ради того он и борется!

Поздней весной 1944 года Поль наведался в Париж – вместе с группкой самых надежных соратников он собирался убить рейхсфюрера СС Генриха Гиммлера, который намеревался почтить французскую столицу кратковременным визитом. Нацистского палача предстояло взорвать бомбой огромной мощности. Операцию разработали детально, и Поль не сомневался в ее успехе.

Он под видом нацистского офицера пробрался в аэропорт, где должен был приземлиться самолет из Берлина. У Поля в портфеле находилась бомба, и молодой человек был готов пожертвовать собственной жизнью ради уничтожения Гиммлера. Громкое происшествие деморализует немцев, и так уже понимавших, что фортуна им давно изменила, спровоцирует восстание, которое перейдет в гражданскую войну.

Но Поль напрасно ждал самолета с Гиммлером – тот приземлился на другом аэродроме. А его арестовали еще до того, как он сумел взорвать бомбу: кто-то из соратников оказался предателем и сообщил оккупантам о плане убийства Гиммлера.

Поль оказался в руках гестапо, и из него, применяя пытки, пытались выколотить имена, координаты и прочую важную информацию касательно движения Сопротивления. Поль понял, что его или запытают до смерти, или расстреляют как предателя, – в любом случае жить ему осталось несколько дней.

От истязаний он очень ослаб – ему сломали правую руку и несколько ребер. Больше всего Поль боялся, что не выдержит пыток и выдаст товарищей. Нацисты пообещали накачать его так называемой «сывороткой правды» – тогда он, находясь под действием наркотиков, поведает обо всех известных ему тайнах. Единственная возможность не допустить подобного – покончить с собой, думал Поль, но в камере, куда его бросили, не было ни единого предмета, при помощи которого можно было бы это сделать. Тогда он решился перегрызть себе вены на запястьях, чтобы спасти себя от позора, а товарищей от разоблачения.

Очнулся молодой человек в лазарете – над ним склонился толстый гестаповец, который выбивал из него показания, и сказал:

– Не рассчитывали, что мы вас откачаем? Похоже, у нас не остается другого выхода, кроме как применить «сыворотку правды».

Поль увидел, что его руки и ноги привязаны к кровати. Он лишился последней возможности с честью уйти из жизни! А гестаповец продолжил:

– Но прежде чем мы приступим к процедуре, вы повидаетесь кое с кем.

Поль не имел представления, кто же хочет видеть его. Неужели один из бывших соратников, перешедший на сторону немцев, будет склонять его к сотрудничеству?

И тут возле кровати появилась женщина в черном, чье лицо было закрыто старомодной вуалью, делая ее похожей на знатную испанскую вдову с полотен Веласкеса. Поль сразу понял – мать! Он не видел ее больше пятнадцати лет, хотя изменилась ли она или нет, сказать бы не мог – как обычно, Татьяна скрывала свое изуродованное лицо от окружающих.

Черная фигура застыла около кровати. Затем Татьяна метнулась к Полю, ее рука дотронулась до его окровавленного лица. Поль отвернулся и крикнул:

– Я не хочу видеть ее!

– Павлуша, что я сделала такого, за что ты так ненавидишь меня? – спросила тихо Татьяна.

– Вы убили моего отца и обрекли на смерть несчастную служанку, которую суд признал виновной, – сквозь зубы процедил Поль. – Помимо этого, вы виноваты в смерти еще многих других, в их несчастьях и бедах. Теперь вы служите нацистам, и все ради того, чтобы сберечь свои заводы и капиталы. Ведь так? Вы пришли, чтобы насладиться триумфом, убедиться в том, что тот, кто боролся с вами, проклятой стяжательницей, вскоре сдохнет?