Матеусу ровным счетом на экзотику Эльфрана было наплевать. Что его больше всего беспокоило, так это — поведение преследователей. Чувствовалось, что остроухий компаньон прямым словом — провел его! Других слов в данной ситуации не подберешь.

С какой такой радости его зажимали в кольцо призраки-браши? И почему они преследуют Матеуса с таким остервенением? Оставалось однозначной загадкой.

Или впереди мастера клинка и магии ждал замыкающий западню клин брашей, либо — существа ведут храмовника к лежке Лайка, чтобы раз и навсегда разделаться с обоими врагами?

Опасения бурлящим потоком разбивали здравые мысли и заставляли Матеуса бросаться в безумный темп бега, в безуспешной попытке спасти свою и жизнь друга. Как противостоять лесным стражам, он пока еще не знал, но надеялся к началу боя, хотя бы организовать достойную магическую защиту. Надеяться и на то, что эльфы выпустят его с бесчувственным Лайком на плечах — глупо и безнадежно. Эльфран поглотит их останки, можно было в этом не сомневаться.

Тени брашей мелькали неясными смазанными силуэтами. Порой Матеусу они казались фантазией его болезненного воображения, коварными миражами расшалившегося сознания. Но стоило вспомнить хватку призрачных рук, как тут же в разум врывался страх и переживания о неминуемой встрече.

Силуэты то растворялись, то проскальзывали сквозь кустарники и заросли папоротника, крапивы, дикой ежевики и лиственницы. Сомнамбулами преследовали мчавшегося на последнем дыхании Матеуса. Только мертвые порождения магии могли, уверено держать такой бешеный темп. Только жаждущие крови твари, ни разу не отстав и не потеряв его из виду.

В очередную заросль крапивы Матеус ворвался метеором, головой вперед. Обжегся и зашипел, проклиная весь белый свет. Проломился сквозь высокие стебли сорняка и уже сломя голову выбрался из колючей чащи, очень поздно и не вовремя углядел, как обрывается земля и местность переходит в неглубокий овраг. Оставшиеся десятки метров до убежища Лайка, мастер клинка и магии преодолел кубарем, еще звонче и громче ругаясь и поминая остроухих выродков.

С комьями земли, песка и травы, он на пузе съехал к сокрытому ветками провалу берлоги. Очухавшись и с особым трудом отдышавшись, подвелся на ноги. Быстрый осмотр привел к единой мысли — лежанка Лайка в целости и сохранности. Вот только на месте ли сам начальник Откосых гор? Жив ли он и здоров? В коме еще?

Матеус прислушался к преследователям…

Странно! Не брашей? Не эльфов? Может, потеряли след?

Вряд ли!

До жути не верилось в то, что эльфы могли потерять след в своем же лесу. Небось, идут попятам?

Матеус не стал мешкать. Схватил стебли папоротника, ветви ялинов убрал в сторону и в надежде ринулся в лаз. Берлога расширялась и уходила вниз, в темноту, не оставляя сомнений, что когда-то в ней жил очень крупный зверь. Но для мастера мысль показалась далекой и не столь важной, его ужаснула другая и более чудовищная — где Лайк?

Где тело начальника Откосых гор?

Храмовник поддался в нору. Земляная лежанка, еще видны следы примятых листьев, притоптанных и утрамбованных сучков, в свежую землю, а также четкие полосы на грунте от рук и ног, когда тело мастерового тянули в глубокие недра узилища. Оставалось загадкой, что или кто, утащил в подземную нору бесчувственного Лайка? Зверье или браши? Неужели храмовник стал добычей для хищника?

Грудь Матеуса обожгла жгучая ярость.

Руки безвольно потянулись к клинку, но предусмотрительный эльф заранее успел разоружить храмовника. Матеус остался один на один с врагами только с возможностью опереться на магию. Правда многое ли она могла в чащах Эльфрана? В лесах эльфов действовали и правили только законы остроухих…

Мастер клинка и магии понимал, что зверье, утащившее Лайка, следует немедленно догнать, и если бесчувственный соратник на то время и погиб или стал жертвой хищника, то, как правило, за его смерть хоть непременно надо наказать. Гибель храмовника не должна обойти виновного стороной. Смерть за смерть!

Матеус не долго думая, вновь бросился в скорый темп, но теперь ему приходилось постоянно ползти и изворачиваться от свисающих над головой корневых жгутов, насекомых и жуков. От настырных обитателей недр Эльфрана ожидать приходилось чего угодно, и потому Матеус заблаговременно потянулся к дару и привлек на свою сторону легкую защиту от кровожадных лапок и щупалец. Мастер с опасением переживал, что если на него так рванула мелкая мерзость, то, что же ожидало беспамятного Лайка и неизвестного похитителя?

Думать худшее Матеус запретил себе наотрез.

Его потуги и старания не пропали даром, и лаз вскоре расширился до человеческих размеров, Матеус распрямил плечи и осветил туннель янтарным светом плетения. Впереди резко ход убегал вниз, и насколько глубоко, можно было только теряться в догадках. Позади — нора сужалась и медленно устремлялась на поверхность. Странно! Кто же на самом деле сотворил подземную пещеру? Браши? Скорей всего они! Тогда Лайк попал в лапы призраков?

Мастер не стал себя корить догадками, с новым приливом сил ринулся на поиски соратника. Преследование брашей и эльфов, во всяком случае, не ощущалось. И пока оставались шансы на жизнь, существовала вероятность удачи обмануть злодейку смерть.