— Что ты со мной делаешь, аваллар? — Эстель подошла к нему вплотную, так, что почувствовала на лице тепло легкого дыхания. Голос дрожал и прерывался, как она ни старалась говорить спокойно. — Ведь я должна тебя ненавидеть, тебя, который убивал таких, как я! Признайся — ты меня заколдовал?

— Тогда и меня кто-то заколдовал. — Эльфийка тщетно пыталась заметить ложь в его глазах, но вместо подлого обмана увидела то, что заставило ее отшатнуться. Истина подчас пугает, и Эстель была не готова ее узнать.

— Нет, нет, нет!!! Ты меня обманываешь, это всё неправда! Скажи, что это неправда! — Ее глаза умоляли, но Эджай только грустно улыбнулся.

— Вот в какую ловушку мы оба угодили. Посмотри на меня и скажи, что не любишь.

— Я тебя ненавижу… — помертвевшими губами прошептала Эстель, хоть всё в ней кричало об обратном. Сердце разрывалось от этого ужасного противоречия. Эльфы и аваллары, древнее противостояние, стоившее миллионов жизней тем и другим. Затяжная война, не признающая компромиссов и уступок; закоренелая, устоявшаяся в своей неправоте и абсурдности черная глубинная ненависть. Свет и тьма, белое и черное, добро и зло. Вот как они далеки…Ужасная бездонная пропасть, разверзшаяся между Эстель и Эджаем, хоть и стоят они в футе друг от друга. Бездна — не перепрыгнуть, не перелететь, да и крыльев нет, нет воли. Вот он, совсем рядом, подойти и дотронуться рукой, прижаться всем телом, ощущая такое согревающее тепло. Расплакаться от счастья и облегчения, но — она не может. Просто не хватит сил и смелости, чтобы сделать этот короткий шаг. Шаг длиною в жизнь, длиною в вечность. Шаг навстречу ее заклятому врагу. Ее враг… Ее любовь, ее жизнь. Ее счастье и ее боль. Всё вместе, всё рядом, перемешалось так, что не отделишь одно от другого, и если принять, то тоже все. Если принять… А как же тысячелетия убийств и крови? Как?! Но что ей сейчас эта война? Ведь она — где-то там. А они — здесь, сейчас! Так что же делать?

Зачем… Так? Почему всё так глупо, нелепо, неправильно? Так трудно, тяжело, невыносимо…За что?! Почему она родилась в солнечной долине Армалины? Почему он считает своим домом суровые земли Сант`аны? Почему?

— Почему?! — вырвалось у Эстель. Горький упрек судьбе, жалобный, полный отчаянья крик о помощи. Мир вокруг дрожал и расплывался, затягивался мутной сверкающей пеленой. Эстель не сразу поняла, что плачет. Плачет от отчаянья и бессилия, от жалости к самой себе, к нему… — Уходи, — прошептала она, — прошу тебя, уходи!..

— Куда?!

— Не знаю! Вот, видишь?! — Эстель подняла руку с кольцом. Как же она ненавидела сейчас это украшение. Как хотелось сорвать его с пальца, швырнуть вниз, чтобы никогда больше его не видеть. Как будто можно было так же легко избавиться от клятвы… — Я помолвлена, скоро будет свадьба… Уже меньше луны осталось ждать. А потом ты меня не увидишь, и я тебя не увижу. И можно будет не жалеть ни о чём…

— Ты уверена в этом?

— Нет… Но что я могу сделать? — Эстель отчаянно махнула рукой и кинулась вниз по лестнице, прочь оттуда. Прочь от своей любви.

Проснулась Эстель от криков, которые обезумевшим эхом носились по замку. Села на постели, не в силах вспомнить, как вчера уснула. Столько слез было выплакано, что на всю жизнь не наберется. Даже когда погиб брат, ей не было так горько.

Без стука распахнули дверь, и на пороге появилась растрепанная Криста. «Она — его сестра», — тускло пронеслось в голове.

— Эстель, поднимайся скорее! — голос подруги, дрожавший от волнения, на время заставил девушку отвлечься от собственных переживаний.

— Да в чём дело? — Эстель уже наскоро одевалась, заразившись возбуждением Кристалины.

— Неподалеку от Теллариона целые полчища нечисти! Скорее, там нужна наша помощь.

«Раз понадобились стихии, дело действительно серьезное, — думала Эстель. Мимо проносились волшебники, на бегу пристегивая к поясам ножны с оружием. То тут, то там вспыхивали и гасли разноцветные искры, воздух холодел, или, наоборот, полыхало жаром, будто в кузнице, — маги проверяли исправность амулетов и заготавливали боевые заклятия. — Нечисть совсем рядом с городом — что-то новенькое. Выходит, появилось нечто, расшатывающее Равновесие, вот твари и волнуются. Только что?»

В лиге от Теллариона и впрямь творилось нечто невообразимое. Воздух дрожал от взмахов сотен пар кожистых крыльев ночных летунов, земля чернела от тел десятков нарлагов и еще каких-то жутких монстров, которых Эстель никогда еще не видела.

— Милостивая Хозяйка, и кр`оги здесь!

Девушка обернулась и увидела непривычно злого Когана. Молодой человек заметил ее взгляд и ободряюще улыбнулся:

— Ни-и-чё! Справимся!

— Коган, не отставай! — прикрикнул на друга Старк. Лурни пробежал еще с сотню футов, привычным отработанным движением вытащил из колчана стрелу с железным наконечником, натянул тетиву едва ли не до уха и на вскидку — как показалось Эстель, просто наугад, — пустил стрелу. Раздалось громкое шипение, будто костер залили водой, и на головы защитников города полетела мелкая серая пыль. Старк, не медля ни секунды и даже не глядя, попал ли он в цель, наложил на звенящую тетиву сразу две стрелы и выпустил их в воздух. Еще один летун разлетелся безобидными ошметками, другой с перебитым крылом рухнул на землю, где его тут же настиг удар меча какого-то ловкого мага.

— Эстель!!!

— Сейчас, сейчас! — немного нервно выкрикнула девушка и застыла, отрешившись от внешнего мира. Четыре хранительницы образовали вокруг нее кольцо. Эстель сосредоточилась на Первоисточнике, прислушиваясь к его биению внутри себя; так билось ее второе сердце. По телу разлилась сила, еще чужая, непокорная, и эльфийка сжала зубы, борясь с ней, подчиняя своей воле. Сторонний наблюдатель увидел бы, как светловолосую девушку, что, чуть покачиваясь, стояла с закрытыми глазами, охватило молочно-белое пульсирующее сияние, которое, постепенно распространяясь, накрыло еще четырех, что замерли неподалеку. Набежал невесть откуда взявшийся ветер, растрепал колдуньям волосы, заиграл складками платьев… А в центре импровизированного круга бушевал уже настоящий ураган. Белоснежное сияние разбилось на радужный спектр, и каждой из четырех девушек достался свой осколок радуги. Со светом тем временем продолжали происходить удивительные метаморфозы. Вот уже каждая ведьма слилась с силой собственной стихии. Вокруг первой образовалась стена из могучих зеленых стеблей, что обхватили, казалось, бесчувственное тело. Вторая оказалась в столбе бушующего пламени, но огонь не причинял ей ни малейшего вреда. Третья замерла в вихре обезумевшего ветра, четвертая — в коконе ревущей воды. Еще миг, и это уже не обычные девушки — живые воплощения неукротимых стихий встали на их место. А пятая, та, что в центре круга, словно оделась в покрывало из солнечного света — так сияет ее аура, видимая даже не магическим зрением.