По мере того, как Катенька говорила, выражение лица актрисы смягчалось, а с последними словами в ее глазах промелькнула хищная радость.

– Ах, Катерина Дмитриевна, мой дорогой друг! – ласково проговорила она. – Позвольте извиниться за мой прошлый столь холодный прием! Я еще не так чиста, чтобы сразу распознать ищущую милости несчастную женщину! Но вы ведь понимаете, что дела подобного рода требуют тайны?

– Да, разумеется! – с жаром ответила Катенька, торжествуя про себя. Ей удалось перехитрить Любчинскую.

– Так вот, сегодня вечером после спектакля я дам вам ответ и расскажу, что нужно будет делать, чтобы вы обрели счастье. И выслушаю все о вашем горе, если вам нужно поделиться с кем-то.

Катенька даже прониклась уважением к Любчинской за то, как та талантливо играет эдакую вселенскую утешительницу страждущих. Если бы Карозина не знала, что перед ней ловкая мошенница, она и сама могла бы купиться на неподдельную искренность душевность слов и жестов актрисы.

Обрадованная Катенька поспешила домой, чтобы встретить Сашеньку и отвезти ее к Анне Антоновне. Явившаяся вскорости дочка профессора Мальцева горела энтузиазмом неофитки и всю дорогу до дома вдовы трещала без умолку.

Анна Антоновна встретила дам с распростертыми объятьями и провела их в гостиную, усадив перед столиком с непременными сластями. Сашенька с детской непосредственностью принялась пробовать неизвестные ей печенья и конфеты, а Катенька отвела свою тетушку в сторону и кратенько пересказала ей сущность проблему. Анна Антоновна настолько прониклась серьезностью происходящего, что даже ни разу не перебила Катеньку, чтобы выстроить какие-нибудь свои несуразные догадки. Она моментально приняла решение, как нужно действовать, чтобы раскрыть глаза Сашеньке. Для этого ей нужно было всего-навсего показать девушке страничку из книги с индусскими сказаниями о богах. Анна Антоновна уверила Катеньку, что этого будет вполне достаточно.

Та вначале слегка сомневалась, но все же решилась довериться тетушке. Анна Антоновна удалилась в библиотеку и через некоторое время вернулась с весьма увесистым томом. Книга была на английском языке, но дамы были весьма неплохо образованы, поэтому прочесть написанное там ни для кого из них не составило труда.

Пока вдовы не было, Катенька попыталась подготовить девушку к тому, что должно было произойти.

– Сашенька, я поведала Анне Антоновне о вашем увлечении. Она сразу прониклась к вам симпатией и решила показать одну книгу, где вы прочтете кое-что важное, хотя это может вам и не понравиться. Но прошу вас не делать скоропалительных выводов.

Девушка не успела ответить, так как Анна Антоновна присела рядом с ней и положила Сашеньке на колени раскрытый том. Со страницы на дочку профессора глядело изображение статуи танцующей обнаженной женщины с двенадцатью руками и ужасным лицом. «Богиня Кали» – прочла Сашенька и подняла недоумевающие глаза на Анну Антоновну.

– Переверните страницу, мое невинное дитя, и прочтите, что это за богиня, – немного печально улыбнулась вдова, которой было жаль разбивать иллюзии девушки. – Вам все станет понятно. Ты тоже прочти, – прибавило она уже для Катеньки.

Дамы склонились над книгой, читая текст и рассматривая рисунки. По мере чтения Катеньку пробил озноб, а Сашенькино лицо отражало всю душевную борьбу, проходящую в ней. Бедной девушке страшно не хотелось расставаться со своей мечтой, но и не верить книге, изданной Лондонской академией наук она не могла.

Из статьи дамы узнали, что Кали – это одна из самых ужасных богинь индийского пантеона. «Прекрасный ужас рода богов», как отзывались о ней сами индусы. Одна из ее ипостасей действительно носила имя Ума и была прекрасна. Но этот облик богиня принимала лишь для того, чтобы соблазнить своего будущего мужа Шиву, бога разрушения. Сама же Кали была богиней смерти и войны, и каждая из ее рук держала различное оружие. Поклонялись же этой богине страшные люди, называющие себя тагами, то есть душителями. Они душили людей ритуальными красными шелковыми платками, принося их в жертву Кали. А для того, чтобы слиться в экстазе со своей божественной покровительницей, они ели специальные сладости, к которым был подмешан наркотиком.

Дойдя до этого места, Сашенька страшно побледнела, вспомнив угощение, которое ей дали попробовать, чтобы она смогла ощутить милость Умы. Тогда она испытала такой восторг, что сразу поверила во все, что ей говорилось. Теперь девушке стало понятно, откуда этот восторг взялся. Бедная Александра с ужасом вспоминала, как она расписывала своим горничным восхитительные ощущения счастья и всеобщей любви, после того, как съела эту гадость. Не было никакой высшей истины, не было божественного откровения, был сплошной обман. Она подняла полные слез глаза:

– Анна Антоновна, Катерина Дмитриевна, как же это, зачем же они… – дальше девушка говорить уже не смогла.

Катенька обняла ее за плечи и принялась ласково поглаживать по волосам, чтобы успокоить, а Анна Антоновна крикнула горничной, чтобы принесли воды. Через несколько минут Сашенька справилась с собой и снова заговорила:

– Катерина Дмитриевна, зачем же они так делали?

Катенька вздохнула над наивностью Александры:

– Мошенникам все равно, каким путем выманить у человека деньги или драгоценности.