– Хэлли, в чем дело? Что произошло?

– Все нормально. – Она попыталась улыбнуться, но вместо этого только зашмыгала носом, а слезы потекли еще сильнее.

– Хэлли, – сказал Марк, затем взял ее за руки и привлек к себе. Он был таким большим и таким сильным. От него пахло приятной свежестью и теплотой.

Она расслабилась и положила голову на его мощную грудь, почувствовав себя защищенной. От этого еще больше захотелось плакать.

Он погладил ее по голове.

– Случилось что-то плохое?

Она покачала головой, подняла глаза, чтобы сказать ему, что это всего лишь эмоции, ничего больше. Но когда встретилась с ним взглядом, то непроизвольно вздохнула. Между ними пробежала искра, Хэлли ощутила, как неведанное чувство охватывает ее с головы до ног, и поняла, что он испытывает то же самое.

Ноздри Марка раздувались, в глазах засветилось желание. Хэлли смотрела, как завороженная, в его горящие глаза, а губы Марка приближались к ее губам.

Хэлли ответила на его поцелуй со страстью, которой не ожидала от себя. Она никогда не целовалась с Фредом так чувственно. Марк издал какой-то звук – не то стон, не то рык, – и она вздохнула, чувствуя, как волна за волной ее накрывает приятное возбуждение.

Его язык скользнул в ее рот, а их тела, казалось, слились как одно целое. Она желала раствориться в нем и никогда не отпускать его.

Что ты делаешь? – спросил ее тоненький внутренний голос.

Отстань, ответила Хэлли про себя. Мне это нравится.

Но голос снова вмешался, уже более настойчиво. Ты с ума сошла? Ты не должна быть в объятьях этого человека. Он может принести тебе большие несчастья. Подумай о своей семье.

Напоминание о семье отрезвило ее, как холодный душ. Хэлли тут же отстранила Марка, высвободилась из его объятий и отошла на пару шагов. Не в силах смотреть ему в глаза, она уставилась в пол.

– Я не должна была...

– Нет?

– Нет.

– Почему?

Она заставила себя поднять глаза и посмотреть на него. Но не успела ничего сказать, поскольку он шагнул к ней, протянул руку и заправил прядь ее волос, выбившуюся во время поцелуя, ей за ухо. От нежного прикосновения она затрепетала, но подавила в себе дрожь.

– Меня ничего такое не интересует.

– Что «такое»? – тихо спросил Марк, посмотрев на нее своими необыкновенными светло-карими глазами с такой сосредоточенностью, словно выполнял жизненно важное задание.

– Ничего... ммм... физическое.

– Меня не обманешь.

Медленно, внимательно он рассматривал раскрасневшиеся щеки, подбородок и шею Хэлли и наконец остановил взгляд на ее груди с напряженными, набухшими сосками. Она поняла, что тонкий материал выдает ее состояние.

Он улыбнулся.

– Забавно, сколько всего можно узнать от этой старомодной закрытой одежды.

Хэлли с трудом подавила желание скрестить руки на груди, чтобы скрыть явные признаки желания, но чувствовала, как краснеет еще больше. Щеки у нее просто горели.

Единственный выход, который она видела, – поскорее уйти, чтобы избавиться от этого наваждения. Поправляя какую-то картинку на стене, Хэлли спросила:

– Разве тебе не надо быть на службе?

– Я на службе двадцать четыре часа в сутки, – раздался ответ у нее за спиной. – Такая уж у меня работа. – Марк опять приблизился к ней. Даже не поворачивая головы, Хэлли чувствовала, что он сзади, ощущала жар его тела. Он протянул руку к непослушному локону, накрутил его на палец. – Но я начальник, – прошептал Марк ей на ухо, обжигая своим дыханием ее кожу, – а это значит, что я могу приходить и уходить, когда пожелаю.

Трясущимися пальцами Хэлли убрала его руку и направилась вниз по лестнице.

– В любом случае я собираюсь забыть о том, что произошло.

Он шел за ней.

– Почему?

– Ты задаешь слишком много вопросов.

– А ты их избегаешь.

Спустившись с лестницы, она повернулась к нему лицом.

– Пожалуйста, Марк. Я не знаю, как еще можно сказать, чтобы ты понял.

– Попробуй сказать правду.

– Правда заключается вот в чем: я говорю «нет». Очень просто: Н-Е-Т.