Розепкранца резануло слово «должен». Он недовольно посмотрел на патрона, но, вспомнив богатые приманки, покорно ответил:

Мне интересно знать, где будет стоять эскадра шведско

го короля?

Ватранг намерен крейсировать возле мыса Ганге-удд. —

Дженкинс порылся в кармане, вынул сложенную карту. Раз

вернул и ткнул пальцем. — Это в конце Финского залива, вот

здесь... Пароль для встречи с адмиралом — «Месть принцес

сы!». На шведских сторожевых судах пароль будет известен.

Все! Желаю удачи! Спешите, пока не выглянула проклятая

луна.

8

Со стен Петропавловской крепости прогремели пушечные залпы — салют вчесть российского флота, уходившего впоход.

Над Невой реяли вымпелы. Галеры, скампавеи, шхерботы, провиантские суда медленно выстраивались в кильватерную колонпу. По всей Неве множество судов вспенивали веслами зеленоватую воду.

Впереди гребного флота, сверкая холщовыми парусами, шла корабельная эскадра — пятнадцать больших судов. Трпдца-тииушечный фрегат «Полтава» нес на фор-стеньге вымпелконтр-адмирала Петра Михайлова — андреевский флаг с красной полосой внизу полотнища. В строгом порядке, трепеща зелеными штандартами и красно-бело-голубыми вымпелами, за корабельной эскадрой вытягивались гребные суда — каждое с двумя косыми парусами.

Гребной авангард с пехотными полками — в должности адмирала от синего флага вел генерал Вейде; кордебаталию — генерал-адмирал от белого флага Апраксин, командующий всем галерным флотом. Эскадра арьергарда шла под началом адмирала от красного флага — генерала Голицына.

53

Багровые облака, как горы, быстро надвигались с моря. Ветер посвистывал в снастях. Шурша и пенясь, вода лизала белесый песок устья Невы. От множества судов, казалось, реку покачивало. Вправо и влево сколько хватал глаз вдоль полосы вскипающего прибоя тянулась иссиня-зеленая шуба леса.

Апраксин стоял на носу флагманской галеры и напряженно всматривался из-под треуголки в свинцово-серую даль. Знакомый путь! Но никогда еще генерал-адмирал не отправлялся в море с пехотой. На душе было неспокойно.

Все дальше и дальше отступал глянцевитый шелк леса. Серебристыми прядками расплывалась кайма берегов. Пора было ставить паруса, но Апраксин медлил, давая гребцам пообвыкнуть.

Отгоняя невеселые мысли, генерал-адмирал повелел приготовить для инспекции четырехвесельный баркас. Спустился по штормтрапу степенный, задумчивый. Оживился лишь возле борта галеры «Святой Николай». На палубу поднимался долго.

Приняв рапорт командора Змаевича, Апраксин нрислушался к разговору свободных от вахты матросов и солдат, еидев-ших возле надраенной до блеска пушки.

Ну что, солдат, заскучал? Или жалеешь, что в море

ушел? — спросил он одного из них.

Да как тут жалеть? Коли сам государь моим худород

ным именем галеру назвал, мыслимо ли дело на берегу оста

ваться? Прилепился я сердцем к своему строению. Только вот

гляну на енту пушку, так и сдается мне — перелита она

из церковных колоколов. Не чистое все же дело, думаю, с

войной ентой...

Апраксин нахмурился и повернулся багровея. Гаркнул, словно выстрелил.

— Старшина! Пошто дозволяется пустословие нижнему

чину?

Виновато моргая, марсовый старшина Антон молчал, зверем зыркал на вскочивших матросов. Генерал-адмирал приблизился, взглядом пронизал Николу.

На море служил?

Сроду гне приходилось! — заробел Никола.

Худо 'совсем. — Генерал-адмирал пожевал в раздумье

губами. Покряхтывая и тяжело передвигая зеркально начи

щенные ботфорты, спустился в каюту Змаевича.

Как только Змаевич с Апраксиным ушли с палубы, от бочки с квасом отделился Розенкранц — тенью скользнул к матросам.

— Поняли? Худо дело! — плутоватые глаза переводчика

пучились — не мигали.

Никто не отозвался. Казак сильно задымил чубуком. Антон смотрел назад — на уходящие под воду берега. Тихо объяснял молодым матросам:

— Конец Невы скроется — скоро пройдем мимо Котлина

острова. Потом — Кроншлот и Толбухина коса, далее будут