Нанак говорит о переживании Бога, простом вспоминании, сурати. Сюит чуть-чуть вспомнить себя, и вы оказываетесь где-то еще. Когда это чувство становится всеобъемлющим, возникает самадхи.

Поймите разницу между переживанием и самадхи. Переживание — это проблеск, рябь на воде. Вы погружаетесь в Бога на секунду, но то, что вы называете собой — оно присутствует. Вы нырнули в Него, но вы не перестали существовать. Вот человек ныряет в воду Как долго он может пробыть под водой? Ему придется вынырнуть в какой-то момент Однако, он действительно был под водой, когда нырял.

Для обозначения идеи в самом глубоком смысле слова, когда уже нет мыслей, а есть лишь вспоминание Бога, используется термин бхава. Если бы вы оказались на месте искателя, вы бы тоже стремились выбраться из воды как можно скорее.

Самадхи есть состояние абсолютной бхавы в области переживаний. Как только вы отправились в путь, здесь вас больше нет! Это — точка невозвращения. И тогда это переживание остается с вами навсегда, вы и оно становитесь одним. Вы не ныряете, вы полностью растворяетесь. В воде вы становитесь водой. Кто же будет вылезать на берег? Кто будет входить в воду? Это как если бы вы были куколкой из сахара или соли; вы прыгнули бы в воду — и растворились! Теперь всякий, кто пробует воду на вкус, чувствует и ваш вкус тоже. В состоянии бхава вы еще по отдельности; в самадхи вы — одно. Проблеск становится вечным сиянием.

Попробуйте понять ценность Его символов. Вокруг идолов и изображений всегда очень много сложностей и путаницы. У индуистов тысячи священных мест и вырезанных из камня изображений. Все это — символы.

Мусульманин не может понять, что ценного может быть в идоле. Он уничтожает изображения, и когда идол рушится под его ударами, мусульманин думает: "Вот, этот идол даже себя не может защитить; как же он может защитить своих почитателей?" То же произошло и в жизни Свами Даянанды. Он находился в храме Шивы в ночь Шив-Ратри, ночь поклонения Шиве. Как обычно и бывает, все почитатели Шивы, которым следовало хранить бодрствование и быть бдительными, заснули. А Даянанда, который был тогда еще ребенком, почему-то не заснул. И увидел, как крысенок забрался на Шивалинга [17] и стал грызть подношения. И в голову Даянанде пришла мысль: что толку поклоняться изображению, которое даже крысенка не может от себя прогнать?! Мусульмане допускают ошибку — допустил ее и Даянанда: ведь, символ — это символ, а не сам Бог.

Символ помогает вам отправиться в путь; он — средство, а не цель. Представьте себе, что ваша любимая дает вам на память носовой платочек стоимостью четыре анна. Если вы попытаетесь продать его на рынке, вам не дадут за него и двух анн. Кому нужен старый платочек? Может быть, его за какие-то гроши и приняли бы в лавку старьевщика. Но для вас он имеет совсем другое значение; вы не можете назначить ему цену. Вы даже запираете его в особом, любимом месте в серванте. Для вас это не просто носовой платок, это — символ. Он соединяет вас с вашей возлюбленной. Вот для чего он вам нужен, хотя об этом ник го может и не знать. Для вас ваша возлюбленная вплетена в саму ткань этого платка. Она держала его в руках, она целовала его, а потом отдала вам.

В каком-то глубоком смысле ваша возлюбленная и этот платок — одно. Для других это просто кусок ткани; для вас он бесценен.

В чем же различие? Для вас это — символ, а для других — просто носовой платок. Изображения, которые делает индуист, становятся для него символами, когда он наполняет их своей бхавой; для мусульманина они остаются просто кусками камня. Изображение Будды — символ для буддистов, изображение Махавиры — для джайнистов; для буддиста изображение Махавиры ничего не значит, так же, как для джайниста — статуя Будды. У символа нет общего для всех значения. Это всегда очень личная вещь, которая полна значения лишь для связанного с нею.

Тогда как вы можете критиковать чей-то чужой символ? Для вас это может быть нечто совершенно обыкновенное — и вы правы! Но для кого-то он может значить очень много — и это тоже правда. Вы правы, когда спрашиваете, что такого в простом платке, и отчего стоит прижимать его к сердцу? Что случится, если вы его потеряете? — На рынке вы можете купить сколько угодно таких же.

Но для того самого, единственного, человека этот платок бесценен, он значит очень и очень много; это символ, его ничем нельзя заменить. Он уникальный и очень личный.