— Андрей, — сказала она твердо, уверенно, как в начале затяжного монолога, но почему-то тут же осеклась, замялась, то ли подбирая слова, то ли чего-то смутившись.

Он попытался заглянуть ей в глаза, но тщетно.

— Да, я слушаю вас, Клара Борисовна.

— Понимаешь, я тебя позвала сюда не совсем, как директор. Дело в том… Не знаю, как лучше выразиться. Тут такое происходит. Решила, что лучше у тебя самого спросить.

Ну, сколько можно? Столько фраз, но он так и не понял, о чем речь.

— Вы что-то хотели у меня спросить, Клара Борисовна?

Он постарался, чтобы голос звучал спокойно, но что-то уже давало о себе знать. Что-то, о чем он еще не имел ни малейшего представления. В собственном голосе он уловил дрожь.

— Понимаешь, — снова сказала директор и на этот раз посмотрела на него. — Я, конечно, слухам особо не доверяю, но… Вот, думаю, надо с тобой поговорить сначала.

— Каким слухам? — просипел он.

Кажется, его лицо изменилось. Покраснело или еще чего. Во всяком случае, глаза у Борисовны сузились, словно она опасалась упустить некую важную деталь, что могло выдать его лицо, после чего вовсе отвела взгляд.

— Ходят нехорошие слухи, что ты… Что ты иногда выпиваешь по выходным и… идешь к молодежным дискотекам… Знакомишься с молоденькими девушками. В возрасте наших учениц.

Андрей открыл рот, но так ничего не сказал. Борисовна быстро глянула на него и также быстро отвела взгляд.

— Это слухи, прошу заметить. Слухи, Андрей, — сделала она ударение на этом мерзком, режущем слове. — Я понимаю, может, кто и видел тебя выпившим, так сказать, с кем не бывает, но… Вот, слухи есть. Про то, что ты, бывает, со школьницами… знакомишься.

— Клара Борисовна! — он, наконец, заговорил. — Я вообще почти не пью. Ну, вообще. Разве что на праздники, понимаете?

Он растерялся, хотел привести веселенький пример, как один друг по институту как-то заявил, что у Андрея в организме отсутствует фермент, отвечающий за расщепления алкоголя, и потому кем-кем, но алкоголиком он точно никогда не станет. Хотел, но лишь пробормотал:

— Как же я могу ходить пьяным? По улицам?

Борисовна закивала:

— Да, конечно, конечно. И я говорю. Но эти слухи… Как-то все нехорошо получается. Хотя я слухам не верю, но… неприятно.

Андрей почему-то подумал, что как раз наоборот — она верит слухам, иначе не вызвала бы его в свой кабинет. Глядя на нее, Андрей осознал, что не в выпивке дело. Совсем в другом. В молоденьких девчонках, которых он якобы снимает на дискотеках.

Он совершил ошибку, что начал с протеста по поводу алкоголя. Ни с этих наговоров про знакомства. Вот с чего ему надо было начинать. Также горячо и уверенно. Ведь именно об этом Борисовна завела речь. Подумаешь, выпил! С кем не бывает? Вот девицы, ровесницы тех, кого он учит, это действительно серьезно. И, кажется, он что-то из-за этого упустил.

— Клара Борисовна, я не знаю, кто… вам такое сказал, но это все… ложь. Ложь, поверьте. Да я и в возрасте моих учеников не сильно рвался на дискотеки. Что же говорить сейчас? Я на них сто лет не был. Музыку я и дома могу послушать. Плясать меня тоже не тянет.

Она его слушала, даже кивала, хотя в глаза не смотрела, но что-то Андрею подсказывало, что зря он старается. То ли момент упущен, то ли она заранее для себя все решила, еще до того, как он переступил порог ее кабинета. Возможно, что-то зависело от его первой реакции: начни он гневно орать и топать ногами, она бы изменила свое мнение. Но он скорее растерялся, настолько все было неожиданным, и подобная реакция вполне могла укрепить Борисовну в первоначальном мнении. Теряется — виноватый.

— Андрей, ты ведь не женат? — как бы, между прочим, спросила она.

В этом вопросе слышался укор. Весь вид Борисовны говорил, что Андрей, не имея постоянной женщины, вполне мог опуститься до того, чтобы приставать к несчастным детям возле дискотек. Ну, хорошо, один раз к кому-то поприставал, а слухи-то пошли. Они, миленькие, долго не ждут.

— Нет, — мрачно ответил Андрей.

Хотел сказать, что есть постоянная подруга, считай, жена, но удержался. Кто его знает, вдруг Борисовна в курсе его неустроенной личной жизни? Как-нибудь столкнулась с его матерью и услышала основную ее жалобу по поводу отсутствия невестки. Хотя, кажется, они все-таки незнакомы.

Директор покачала головой. Вот, мол, отсюда и все проблемы. Будь у тебя женщина, она из тебя нехороший пар бы и выпустила.

Андрей почувствовал злость.

Злость не имела определенной направленности, ни на директора, ни на обстоятельства, она просто переполнила его, как газ — предоставленный сосуд, без особой цели.

— Клара Борисовна, — Андрей поднялся со стула, положил руки на стол, подался вперед, словно хотел дотянуться до директора. — Я ни с кем возле дискотек не знакомился, тем более, с несовершеннолетними. Не знаю, кто вам такое сказал, но еще раз повторяю: это — ложь.