Эбби казалось, что ее только что сбросили с крыши огромного небоскреба, но крепкие руки Данте спасли ее от неминуемой гибели.

Данте понял, какие чувства она сейчас испытывает, и нежно погладил ее по голове.

— Ты в порядке, Эбби? — заботливо спросил он.

Она крепче прильнула к нему.

— Более чем.

— И тебе даже расхотелось сажать меня на кол?

— Пока я отказалась от этой мысли.

— Отлично. — Данте поцеловал ее в висок. — В отличие от большинства вампиров я люблю получать наслаждение, не испытывая боли, не проливая крови и не опасаясь, что мне всадят в сердце осиновый кол.

Лениво подняв голову, Эбби посмотрела ему в лицо:

— А как же твои отношения с Сашей?

На губах Данте заиграла самодовольная улыбка.

— Не надо ревновать, дорогая. Я отправил Сашу в отставку сразу же, как только увидел тебя в доме Селены.

У Эбби радостно екнуло сердце, однако она постаралась не выдать своих чувств.

— Я тебе не верю.

Данте выгнул черную как смоль бровь:

— Ты не веришь, что я отправил Сашу в отставку?

— Нет, я не верю, что ты сразу же обратил на меня внимание, — буркнула Эбби.

Данте усмехнулся, поглаживая Эбби по спине.

— Ты ошибаешься, я не мог не обратить на тебя внимания. Меня сразу же поразила твоя чистота. Я постоянно думал о ней. Я знал, что непременно совращу тебя.

Эбби рассмеялась:

— Ты всегда был таким самонадеянным?

Данте пожал плечами:

— В мире есть неизбежность.

Эбби помолчала. Она была далека от философии. Честно говоря, Эбби даже не знала, что это такое. Она никогда не прибегала к таким понятиям, как неизбежность, судьба и предначертание.

— Нет, в мире нет ничего неизбежного, — с уверенностью возразила Эбби.

— Почему ты так думаешь? — с интересом спросил Данте.

— Если бы от судьбы нельзя было уйти, из меня вышла бы спившаяся шлюха, работающая на улице за бутылку дешевого виски.

— Не говори так, — нахмурившись, одернул ее Данте.

Эбби заметила, что он помрачнел.

— Почему? Ведь это же чистая правда. Мои родители были алкоголиками, им нельзя было доверить даже собаку, не говоря уже о детях. Тем не менее у них было шестеро детей. Отец был скор на расправу и постоянно пускал в ход кулаки. Когда он уходил в загул и сутками не появлялся дома, мы все испытывали огромное облегчение.

Наша мать вставала с постели только для того, чтобы раздобыть новую бутылку виски. Братья сбежали из дома, как только немного подросли. Я осталась одна со спившейся матерью. Она умерла на моих глазах. Так какая судьба, по-твоему, ждала меня в будущем?

Данте порывисто привлек Эбби к себе и прижался подбородком к ее макушке.

— Судьбу определяет душа человека и его сердце. Тебе было предначертано стать незаурядной личностью, Эбби Барлоу.

Она замерла в его крепких надежных объятиях. Ее судьба сложилась необычно. Может быть, дело действительно в незаурядности ее личности?

Эбби уже не была скитающейся по городу девчонкой, боящейся вернуться домой. Она не была больше сторонящимся людей подростком, не желающим, чтобы посторонние знали правду о неурядицах в ее семье. Она не превратилась в усталую, быстро стареющую женщину, изо всех сил старающуюся сохранить крышу над своей головой.

Эбби выросла дерзкой и смелой. Она стала любовницей вампира, женщиной, заключающей в себе судьбу мира.

Губы Эбби тронула невеселая улыбка. Бедный мир! Неужели она, Эбби Барлоу, стала теперь его единственной надеждой на спасение?

— Я страшно устала, — промолвила она.

— В таком случае поспи, — сказал Данте, целуя ее в голову. — Я буду охранять твой сон.

У Эбби слипались глаза от усталости. Ее веки как будто налились свинцом. Но необходимо было о многом подумать и во многом разобраться. Возможно, им следовало вернуться в убежище ведьм и попытаться понять, куда убежали те, кто уцелел?

Эбби и Данте подстерегало множество опасностей. Быть может, именно сейчас тайный враг подкрадывался к ним… Нельзя терять бдительность.

Однако сейчас Эбби была не в силах изображать из себя Лару Крофт. Куда ближе в данный момент ей была роль Скарлетт О'Хары. «Я подумаю об этом завтра», — с этой мыслью Эбби провалилась в глубокий сон.

Данте был завзятым циником. Да и как иначе?

Он был бессмертен — все видел, сквозь все прошел, все испытал. У него было множество любовниц, с некоторыми из них он то сходился, то снова расходился. Казалось, ничто в этом мире уже не могло удивить его. Ничто, кроме, пожалуй, женщины, лежавшей сейчас в его объятиях.