Шрифт:
– Кому... – усаживаясь в кресло, тихо произнес Купер. – Должен ли я сказать вам это?
– Господи, да! – Боннер чувствовал, что его тошнит.
– Он собирался звонить мне.
– Нет, не верю!
– Скорее не хотите верить... Что ж, дело ваше, солдат... Только не делайте поспешных выводов. Это еще не значит, что я бы ему подчинился...
– Но сам факт, что он мог вам позвонить, отвратителен!
– Вы думаете? А чем он, позвольте спросить, хуже тех сотен контактов, которые установили вы? От Вьентьяна до дельты Меконга? Я уж не говорю о вашем последнем контакте в Сан-Франциско... Разве репутация де Спаданте ниже, чем у тех подонков, с которыми вы имели дело?
– Но это же совсем другое! Это была вражеская территория, речь шла о разведке... Вы же прекрасно знаете!
– Купля – продажа... Никакой разницы! Вы точно так же платили за сведения, подкупали и покупали своих разведчиков, майор... Де Спаданте тоже служит определенной цели... Неужели, майор, вы до сих пор не заметили, что мы по-прежнему находимся на вражеской территории!
– И какой же цели служит де Спаданте?
– На этот вопрос я не могу ответить: у меня нет всей информации... Но если бы и попытался, не думаю, чтобы вам все стало бы ясным... Могу сказать только, что де Спаданте обладает огромным влиянием во многих жизненно важных для нас областях, одной из которых является транспорт...
– Но я полагал, что он занимался строительством...
– Он и продолжает им заниматься. Но также держит под контролем перевозки и порты. Именно ему отдают предпочтение транспортные фирмы, и когда это необходимо, он делает то, что надо...
– Вы хотите меня убедить, что мы в нем нуждаемся? – с некоторым недоверием спросил Боннер.
– Мы нуждаемся во всех и вся, майор! Во всех, кого только можем заполучить! Или, может быть, я не должен говорить об этом? Тогда советую вам внимательно посмотреть вокруг, майор... Все, в чем мы нуждаемся, мы получаем с огромным трудом. Политиканы используют нас в своих целях и не могут жить без нас, но будь я проклят, если они хотят нормально сосуществовать с нами! У нас слишком мало поддержки, майор Боннер, и слишком много проблем, майор Боннер.
– И мы решаем их с помощью преступников, заручившись поддержкой мафии? Или теперь ее надо называть по-другому?
– Мы решаем наши проблемы так, как можем. И меня удивляет, что вы до сих пор не понимаете простых вещей, Боннер... А вы бы отказались от услуг мафии на поле битвы?
– Наверное, нет... Но я бы использовал ее только в бою, и нигде больше! Только сейчас другие условия, генерал, и мне почему-то казалось – наверное, я ошибался, – что люди, которые живут здесь, лучше нас!
– А когда вы выяснили, что это не так, это вас шокировало? А кто, черт возьми, обеспечивал ваше пребывание на вражеской территории, майор? От кого вы получали суда, наполненные горючим и амуницией? От маленьких старых дамочек в теннисных туфлях, вопивших: «Помогите нашим парням!»? Нет, майор, и еще раз нет! То самое оружие, которым вы пользовались, грузилось в портах Сан-Диего под контролем де Спаданте, а тот самый вертолет, который подобрал вас в десяти милях от Хайфона, был собран только потому, что все тот же де Спаданте предотвратил забастовку рабочих! Не считайте себя лучше и чище других, майор, это не очень-то подходит «убийце из Сайгона»...
Конечно, Боннер все это знал, но тут ведь совсем другое! Это же не «вражеская территория», в конце концов? Де Спаданте и его боевики находились не в порту и не на заводе в ту ночь. Они были в доме Тривейна! Неужели генерал не может понять этого?
– Послушайте, генерал, – медленно, твердо сказал он, – те, с кем я встретился восемнадцать часов назад в доме председателя подкомитета, назначенного, кстати, самим президентом, – это двое наемных убийц и босс мафии, на кастете которого осталось немало моей кожи с руки и шеи... По-моему, ситуацию не сравнить с похищением документов или попытками скомпрометировать какой-нибудь комитет в конгрессе, работающий против нас!
– Почему? Потому что это борьба физическая? Не бумаги, а человеческая плоть?
– Возможно... Хотя, конечно, это слишком простое объяснение. А может, меня тревожит, как бы такие, как де Спаданте, не оказались в Объединенном комитете начальников штабов или в военной академии... Если, конечно, их еще там нет.
– Он умер? – спросил Роберт Уэбстер, зайдя в телефонную будку на Мичиган-авеню, зажав между коленями «дипломат» и набрав номер.
– Нет, – ответил врач из Гринвича, штат Коннектикут, – здоровый парень! Поговаривают, что выживет...
– Не очень приятная новость.
– Работали над ним три часа. Сшили дюжину вен, да чего только там не сшили! Пробудет в критическом состоянии еще несколько дней, но, скорее всего, выкарабкается.
– Именно этого мы и не хотим, доктор. Все это для нас неприемлемо... Неужели нельзя совершить какую-нибудь ошибку?
– Забудьте об этом, Бобби! Здесь все охраняется, даже крыша! Повсюду вооруженные люди, даже сестры – и те заменены! Четверо священников, сменяя друг друга, дежурят в его комнате. Хотя, конечно; если они священники, то я мать Кабрини.
– Но, – повторяю! – какой-то способ должен быть найден!..
– Тогда найдите его сами, но только не здесь! Если с ним что-нибудь сейчас произойдет, они просто сожгут больницу, а вместе с ней и всех нас! Это неприемлемо для меня.
– Ладно, ладно... Никаких несчастных случаев...
– Но почему его необходимо убрать? Ведь ты рискуешь своей задницей!
– Он слишком многого требовал и слишком многое получил. Слишком многое от него стало, зависеть! Доктор помолчал.
– Не здесь, Бобби, – повторил он.