Шрифт:
А китайцы молодцы! Когда от их мыла остается обмылок, они притрагиваются им к новому кусочку. И все – и он к употреблению готов. А обмылок выбрасывают. Вот что такое преемственность поколений!
– Нет, что ни говори, а порядок все же лучше! Так, в нашей стране все было разложено по полочкам!
– Да, конечно! Зубы на полку, фильмы на полку…
Дам взятку в хорошие руки.
Закон о мытье рук принят во втором чтении в семье Пети Рубашкина.
Мама:
– Петя, вымой руки!
– Зачем?!
Папа:
– Не переспрашивай, если мама сказала – это закон!
А по ночам у светофоров нервный тик…
На улице застенчиво темнело…
Воровато оглядываясь, наступал рассвет…
Она стреляла глазками, стреляла… Пока с годами не закончилась обойма…
В наших отношениях стояла арктическая зима. От Натальи веяло таким холодом! Вдруг она мне улыбнулась и заплакала. Я:
– Что, что с тобой, Наташа?! Отвечай!
– Тает лед, бегут ручьи… – она сказала.
Я на все смотрю чужими глазами. Хорошо ли, плохо, – я не знаю. Главное, свои не устают…
В поисках своей половинки мне всегда хватает четвертинки.
Мы с ней спали не только на разных кроватях, но на разных кроватях валетом.
Эта мебель из ореха плодоносит до сих пор…
Я не умру. Невежливо быть мертвым!
С тобой прощаются – а ты не отвечаешь!
В дороге одна старушка проводницу ну просто заболтала, и тогда – о!
– Женщина, тихо! Двадцать минут – санитарная зона!
Мэр Александр Петрович Погорелов: «Мы должны защищать интересы национальных секс-меньшинств!» Журналисты уточнили: «Вы о ком?» Мэр пояснил: «А главное не в этом!»
Сижу в гостях. Где-то в полночь я смутился: а не засиделся ли? А не притомил ли я хозяев? И, конечно, тут же уточнил:
– Мне не пора?
– Ой, что ты есть – что тебя нет. Сиди!
И я остался.
Говорят, умрём. Ну что ж, бывает. Говорят, что вечный сон. Пусть будет так. Но при условии. Если это настоящий сон. А если вдруг бессонница – и вечная?!
Когда я возвращался домой, то увидел, что из моей квартиры воры выносят телевизор. Чтоб не смущать воров, я сделал вид, что не заметил…
Мама приобрела в секонд-хенде обновку.
– Ну и как вам моя кофточка? – спросила мама у соседки Горчаковой.
– Нормальная кофточка, – сурово ей сказала Горчакова. – Будете продавать – лучше выбросьте!
Гасите свет, а то не будет денег.
– Негодный вы человек! – сказала она и, тут же спохватившись, успокоила: – А что вы хотите?! Все приходит в негодность…
И я успокоился.
– Слава, ты меня прочел? Тебе понравилось?
– Та кто я здесь такой, чтоб мне понравилось?! – ответил я ему дипломатично.
Дерево стояло и упало. Но деревья, с которыми оно росло с детства, не кинулись его поднимать, а шелестели рядом, равнодушные. Кто не понял, это я о людях…