Якименко Александр Николаевич
Шрифт:
Мальчишка привел сталкеров к старому дому на отшибе. Внутрь вошли Волк, Баллон, Циркач, Рубин и любопытный Бусел. На кровати, поверх смятой и запачканной постели лежал одетый человек. Сначала Волку показалось, что незнакомец одет в сталкерский костюм, неизвестной конструкции. Но, заметив желто-голубую эмблему с крылышками, сталкер понял, что это скафандр лётчика. Сталкеры приблизились к лежащему и всех разом напомнили о себе счетчики радиации. От лежащего фонило. Выглядел человек нездорово — худощавое лицо бледное до зеленоватости, покрыто испариной, слезящиеся глаза полуприкрыты. Когда Волк подошёл, незнакомец открыл глаза и приподнял голову. Растрескавшиеся губы шевельнулись, но сил говорить ему не хватало, голова упала на подушку.
— Лежи, лежи, брат. — пробормотал Волк, доставая шприцы с антирадом и стимулятором. Правый рукав комбинезона лётчика был разодран, и сталкер воспользовался прорехой, что бы сделать инъекции. Глаза раненого посмотрели осмысленно и он прохрипел:
— Відійдіть. Радіація. Полковник Коваленко. ВПС України. Хто ви? [4] — взгляд раненого сфокусировался на ФН-2000 на плече Волка. — НАТО?
— Нет, мы — свои, русские! — с неуместной энергичностью заявил неугомонный Бусел.
4
Здесь и далее — перевод с украинского:
Отойдите. Радиация. Полковник Коваленко. ВВС Украины. Кто вы?
Правая рука полковника приподнялась, опираясь на локоть. В ней оказался пистолет, до этого прикрытый завёрнутым краем простыни. Но ослабевший палец не справился с флажком предохранителя, и рука с оружием бессильно упала на кровать. Волк выдернул пистолет из ослабевших пальцев.
— Кляті імперські вилупки. [5] — пробормотал раненый. Впрочем, ранений на теле видно не было, кроме ссадины под разрывом на рукаве. Скорее всего, полковник умирал от лучевой болезни. Баллон зло сжал зубы. «Не подготовились! У Сидоровича можно было набрать артов, ведь сам же говорил, что застряла партия». Пара «кристальных колючек» и «душа», или хотя бы «ломоть мяса» — и этого человека можно было бы спасти! Но артефактов не было. Баллон склонился над умирающим:
5
Проклятые имперские ублюдки.
— Пане полковнику, не слухайте дурня. Ми сталкери, з Чорнобильської Зони. У сталкерів нема національності, вони поза законом у будь-якій країні. [6]
— Добре, що не росіяни… Це вони розпочали все це. Завдали першого удару. В новинах писали, що швейцарці збираються … арештувати рахунки Путіна. Закон Дювальє. А наступного дня … почалася війна. Вони ж перші випустили ракету по Україні. Потім вже китайці. І інші. Я збив дві цілі, дві боєголовки. Але нас було замало. На всіх … не вистачило пального. Клятий Янукович. Я не справився з управлінням, коли … підірвалася боєголовка, що влучила у Вишгород. Катапультувався. Від радіації втратив свідомість. Опритомнів у якомусь підвалі. Йшов, допоки міг. Потім мене підібрали і занесли сюди. [7]
6
Господин полковник, не слушайте дурака. Мы сталкеры, из Чернобыльской Зоны. У сталкеров нет национальности, они вне закона в какой-либо стране.
7
Хорошо, что не русские… Это они начали всё это. Нанесли первый удар. В новостях писали, что швейцарцы собираются … арестовать счета Путина. Закон Дювалье. А на следующий день … началась война. Они же первые выпустили ракету по Украине. Потом уже китайцы. І другие. Я сбил две цели, две боеголовки. Но нас было слишком мало. На всех … не хватило горючего. Проклятый Янукович. Я не справился з управлением, когда … взорвалась боеголовка, которая попала в Вышгород. Катапультировался. От радиации потерял сознание. Очнулся в каком-то подвале. Шёл, пока мог. Потом меня подобрали и занесли сюда.
— Вишгороду вже не існує? [8]
— Києва теж. Москви, Нью-Йорку, Берліну… — голос полковника перешёл в неразборчивый хрип, затем снова окреп — Допоки був зв’язок … Я встиг почути, що ракети йдуть до всіх великих міст. Моя сім’я була в Києві, у бабусі… Наталю, як твої успіхи у школі? [9]
Сталкеры стояли и слушали, как полковник беседует с женой и дочерью. Иногда бред отпускал, и слезящиеся глаза открывались, с болью глядя на присутствующих.
8
Вышгорода уже не существует?
9
Киева тоже. Москвы, Нью-Йорка, Берлина… Пока была связь… Я успел услышать, что ракеты идут ко всем большим городам. Моя семья была в Киеве, у бабушки… Наташа, как твои успехи в школе?
— Есть одно средство, — пробормотал Волк, доставая шприц-тюбик без маркировки. После укола глаза полковника закрылись крепче, с губ сорвалось: «Донечко моя!» [10] и на этих губах застыла спокойная улыбка. Минут через пять полковник перестал дышать.
Человека, уменьшившего конец света на две боеголовки, сталкеры похоронили на сельском кладбище. Они проводили полковника с воинскими почестями, трижды выстрелив в тяжелое, тёмно-серое небо. Затем пустили по кругу фляжку со спиртом. Помолчали. Здесь, в этой деревне, часть которой уцелела, поскольку находилась на дне довольно глубокого яра, сталкеры впервые после катастрофы увидели зеленеющие деревья. Листва была ещё зелёной, но растения уже умирали. Ночные морозы и недостаток света доконали их. Волк рассматривал товарищей. Вроде всё было как всегда. Но, в течении последнего часа, каждый второй из присутствующих подходил к Волку, отзывал для разговора наедине и просил ампулу, вроде той, которую получил полковник. Неутомимый шутник Бусел, всегда уравновешенный Рубин, простой как доска Циркач, а ещё Гобой и Рак. Что заставляло этих людей, неоднократно прошедших через ад, годами ежедневно ходивших по краю, вдруг капитулировать, захотеть лёгкой смерти? Волк не понимал. Он вздохнул и объявил:
10
Доченька моя!
— Мужики, вечером соберемся вон в том большом доме. Поговорим, что дальше делать. И вообще…
— А чего не сейчас? — спросил Чувак.
— Та мысли у меня есть, додумать надо. И вы тоже походите тут, осмотритесь. Подумайте.
— Рубин, там, за деревней, аномалии есть. Давай пройдёмся. Может чего надыбаем. — обратился Баллон к Рубину, который подобрал один из пустых контейнеров Хрена. Тот кивнул. Они двинулись вдоль подножия обрыва, привычно вслушиваясь в попискивание детекторов. С ними увязался и Бусел.
Но идти молча, как привыкли ходить сталкеры, не получалось. Слишком давило небо. Нарушил молчание Баллон:
— Рубин, жалеешь, что с теми солдатиками за Рада не рассчитался?
Рубин помолчал с полминуты, затем ответил:
— Уже нет. В первые минуты хотел мстить, убивать. А теперь… Теперь прошло. Ошибка. И ещё инерция. Инерция мыслей. Они просто не поняли, что старый мир кончился. Что их вражда осталась в прошлом.
— Зря ты так, спускать такое нельзя! Они ж нашего убили, сталкера! Валить козлов надо было! — высказался Бусел.