Стихотворения и поэмы
вернуться

Кедрин Дмитрий Борисович
Шрифт:

КУКЛА

(Ни слова сквозь грохот не слышно!..)

Ни слова сквозь грохот не слышно!.. Из дома, где мирно спала, В убежище девочка вышла И куклу с собой принесла. Летят смертоносные птицы, Ослепшие в прожекторах! У женщин бескровные лица, В глазах у них горе и страх. И в этой семье сиротливой, Что в щели отбоя ждала, По совести, самой счастливой Тряпичная кукла была! О чем горевать этой кукле? Ей тут безопаснее всех: Торчат ее рыжие букли, На толстых губах ее смех… "Ты в силах, — спросил я, — смеяться?" И, мнится, услышал слова: "Я кукла. Чего мне бояться? Меня не убьют. Я мертва". 24 сентября 1941

ДЕВОЧКА В ПРОТИВОГАЗЕ

Только глянула — и сразу Напрямик сказала твердо: "Не хочу противогаза — У него слоновья морда!" Дочь строптивую со вздохом Уговаривает мама: "Быть капризной — очень плохо! Отчего ты так упряма? Я прощу тебе проказы И куплю медовый пряник. Походи в противогазе! Привыкай к нему заране…" Мама делается строже, Дочка всхлипывает тихо: "Не хочу я быть похожа На противную слониху". Мать упрямице курносой Подарить сулила краски, И торчат льняные косы С двух сторон очкастой маски. Между стекол неподвижных Набок свис тяжелый хобот… Объясни-ка ей, что ближних Люди газом нынче гробят, Что живет она в эпоху, Где убийству служит разум… Быть слоном теперь неплохо: Кто его отравит газом? 1 октября 1941

РЫБЫ

Туч серебряные глыбы Расступились — и видны, Точно призрачные рыбы, Самолеты близ луны. Так и кажется, что некто Сел за рощицей вдали И, как удочку, прожектор К ним закинул от земли. И бежит с негромким треском В небеса не потому ль, Как светящаяся леска, Цепь трассирующих пуль? На конце их зыбкой нитки От луны невдалеке Заплясал разрыв зенитки, Как наживка на крючке. Нехитер закон охоты: Миг — и рыба тут как тут! Но приманку самолеты, Проплывая, не клюют. Если нас не изувечат, То воронки поутру Скажут нам — какую мечут Эти окуни икру! 2 октября 1941

* На погост завернула дорога, *

На погост завернула дорога, Белый крест осенила сосна… Ну, приятель! Теперь ни тревога, Ни бомбежка тебе не страшна. Как бы звонко сирены ни пели, — Из-под этой косматой сосны Ты не встанешь: могильные щели Не боятся воздушной волны. Хороши блиндажи гробовые! И когда начинается бой, — Что таиться? — Судьбою живые Поменяться готовы с тобой. 13/X-1941

ЕСЛИ

От бежавших рыцари наживы Грузовик везут с инвентарем: "Пригодится, если будем живы, Обменяем, если не помрем!" Но не жаль вещей осиротелых Тем, кто ищет в странствиях приют: "Лучше справим, если будем целы, Разживемся, если не убьют!" Это слово бродит в наших мыслях, Раздается, как припев звуча… Надо всеми шеями нависло Лезвие Дамоклова меча! 18 октября 1941

16 ОКТЯБРЯ

Стоял октябрь, а всем казалось март: Шел снег и таял, и валил сначала… Как ворожея над колодой карт, История загадочно молчала. Сибирский поезд разводил пары, В купе рыдала крашеная дама: Бабье коробку паюсной икры У дамы вытрясло из чемодана. Зенитка била где-то у моста, Гора мешков сползала со скамеек. И подаянья именем Христа Просил оборванный красноармеец. Вверху гудел немецкий самолет, В Казань бежали опрометью главки. Подпивший малый на осклизлый лед Свалился замертво у винной лавки. Народ ломил на базах погреба, Несли муку колхозницы босые… В те дни решалась общая Судьба: Моя судьба, твоя судьба, Россия! 20 октября 1941

НЕПОГОДЬ

Сегодня выпал день хороший: С утра осенний дождик льет. Теряя в слякоти калоши, Идет по улицам народ. Туман висит у самых кровель, Густой и белый, словно чад. И с гулом падающих бревен В Москве зенитки не стучат. Конечно, вечером сегодня Не вспыхнет ни одна звезда! И, расхрабрившись, точно ходят По расписанью поезда. Бранить погоду нет причины, — Остались немцы на мели. Недаром выбрились мужчины И дамы брови подвели. В трамвае слышатся остроты, Друг друга бабы не честят. Всем ясно: вражьи самолеты Сегодня к нам не прилетят! 27 октября 1941

ИСТОРИЯ

По целым дням народ, сходя с ума, Простаивал в очередях огромных, А по ночам была такая тьма, Что и старухи не могли припомнить. Из облаков немецкие листки, Как ястребы, летели на колени, И в деревнях гадали старики По Библии о светопреставленье. Хозяйки собирались у ворот, Гремела пушка, как далекий молот. Ползли слушки. И писем ждал народ. Стояла осень. Надвигался голод. А над рекой, над полем, над леском, Небесный свод пересекая косо, Вертлявый "юнкерс" узеньким дымком Выписывал гигантский знак вопроса. 14 ноября 1941