— Потому как, — тут горничная перешла на шепот, — никто им не сказал, что Рекем отправился прямиком к лейнским купцам. А Даут, оказывается, как приехал, доложил королю о том, что Рекем Бернт гостит у принцессы, и Дауту было велено следить за ним, чтобы поймать с поличным всех, кто готовит заговор против государя…

Поскольку время шло, а Рекем ни с кем не общался, но неустанно заботился о принцессе, пришел указ арестовать его и отправить в столицу, чтобы он предстал перед судом вместе с матерью. Даут никак не ожидал, что Рекем исчезнет до того, как принцесса выздоровеет, да еще так внезапно.

— Если бы не вы, моя госпожа, — с гордостью произнесла Векира, — он бы погиб, — Мирела слабо улыбнулась на такое заявление. — Отец Иавин просил пригласить его, когда вы очнетесь. Можно его позвать? — спросила девушка, с сомнением глядя на бледную принцессу. — По мне так, вам бы надо, чтобы никто вас пока не беспокоил…

— Позови, — разрешила принцесса. — Отец Иавин — это же не Даут. Он помолится за меня.

Горничная вышла и вскоре вернулась с духовником.

— Дочь моя, — с отеческой любовью произнес священник, присаживаясь рядом с ее кроватью. — Рад видеть, что вопреки прогнозам врача вы пришли в себя. Может быть, пригласить его, чтобы еще раз приехал, осмотрел вас? Можно послать Щутелу…

— Нет, отец, — отказалась Мирела. — Мне никто не поможет кроме Бога. Молитесь за меня.

— Я неустанно молюсь о твоем спасении, — горько вздохнул священник. — Мне кажется, тебе стоит приготовиться к встрече с Господом и своей матушкой. Возьми, король милостиво передал тебе ее молитвенник.

Мирела все поняла без слов: личные вещи и драгоценности матери перешли в казну, кроме изумрудной броши, которую мама смогла передать дочери раньше. Когда-то король Лейна подарил ее Езете Шедеур на совершеннолетие, а теперь она будет украшать грудь какой-нибудь купчихи… Кроме молитвенника король не дал дочери ничего из ее наследства, он все еще наказывал ее за непокорность.

Отец Иавин вложил книгу в слабую руку принцессы, и она поднесла молитвенник к лицу. Открыла, и обнаружила письмо, адресованное ей.

— Оно давно лежало там, — пояснил духовник. — Королева как будто чувствовала, что ее ожидает, написала тебе письмо, а вскоре тяжело заболела.

Мирела отложила молитвенник, развернула листок и прочла послание матери. Она с трудом разбирала слова — все плыло из-за текущих слез. Мама, которую она не видела много лет, прощалась с такой нежностью, что казалось, Мирела слышала ее голос. Она просила прощения у дочери, и, как и отец Иавин, считала, что ей тоже следует приготовиться к смерти.

Принцесса приложила письмо к губам, а потом прижала молитвенник к груди. Сейчас она ясно осознала, что, пытаясь сбежать в Лейн, поступила малодушно. Следует так же как ее мать-королева принять свою судьбу, и если Эль-Элиону будет угодно — умереть достойно.

— Есть еще какие-то новости? — безжизненно поинтересовалась она.

— Хороших нет, — опечалился отец Иавин. — Отец Узиил в тюрьме. Его будут судить вместе с еще двумя графами: Багвой и Юлдашем. Эти двое арестованы недавно. Они осмелились прилюдно сказать, что ваш отец нечестиво поступил с королевой Езетой. Что он к греху прелюбодеяния прибавил еще и грех убийства, и за это не будет стране благословения. Кроме того, они высказали мнение, что в случае какой-нибудь неожиданности, престол до рождения нового наследника мужского пола, можете занять вы, потому что вы — принцесса крови, рожденная в законном браке. Поэтому же вас нельзя держать в тюрьме — имелся в виду этот замок. Сами понимаете, на юге еще не подавили восстание, выдвинувшее такие же требования, подобные речи никак не могли остаться незамеченными. Хотя некоторые утверждают, что обвиняемые подобного не говорили, а наш король нанял лжесвидетелей, но оба графа сейчас тоже в Чаштерофе. Под пытками они признались, что готовили заговор. Государя хотели убить, а вас сделать королевой. Во главе заговора якобы стояла графиня Бернт.

— Нет! — воскликнула принцесса.

— Да, — печально кивнул священник. — Она якобы и предложила этот план, постоянно принимала у себя дома людей, не согласных с действиями короля…

— Послушайте, но это же глупо! Графиню арестовали намного раньше. Почему тогда двое других так смело выступали, если главная заговорщица уже в тюрьме.

— Хотели закончить дело без нее, — пожал плечами отец Иавин. — Так гласит обвинение. Якобы эти дворяне не хотели, чтобы смерть леди Бернт была напрасной.

— Смерть? — принцесса привстала. — Ей шестьдесят три, король не посмеет ее казнить!

— Я не знаю, что будет дальше, но на сегодняшний день к заговорщикам хотят применить квалифицированную казнь.

— Боже, какой кошмар! — принцесса упала на подушки.

Квалифицированная казнь была настолько жестокой, что не всем хватало мужества присутствовать на ней. Человека сначала вешали, но до того как он умрет, вынимали из петли, чтобы дать выпить кислоты и выжечь внутренности, после чего виновного клали на дыбу, поочередно отрывали конечности, чтобы напоследок обезглавить… Мало кто мог выдержать подобное зрелище, поэтому применяли его нечасто.