Классическая поэзия Индии, Китая, Кореи, Вьетнама, Японии
вернуться

Коллектив авторов
Шрифт:
Нетленное имя! Вот все, что ты на земле Сберег и оставил. Сухие стебли травы — Единственный памятный дар. [1785]
* * *
Песня разлуки, сложенная по случаю отъезда одного из моих друзей в край Митиноку:
Если вдаль ты уедешь, Я буду глядеть с тоской, Даже луну ожидая, Туда, в сторону Адзума, [1786] На вечернее темное небо.

1785

Единственный памятный дар— Имеется в виду японский обычай перед смертью завещать своим друзьям памятные дары.

1786

Туда, в сторону Адзума. — Старинное название для восточных провинций.

* * *
Сочинено мною, когда на горе Коя [1787] слагали стихи на тему: «Голос воды глубокой ночью»
Заблудились звуки. Лишь буря шумела в окне, Но умолк ее голос. О том, что сгущается ночь, Поведал ропот воды.
Стихи, сложенные мною, когда я посетил край Адзума
* * *
Разве подумать я мог, Что вновь через эти горы Пойду на старости лет? Вершины жизни моей — Сая-но Накаяма. [1788]

1787

Гора Коянаходится в префектуре Вакаяма. Еще в IX веке на ней был возведен монастырь буддийской секты Сингон.

1788

Вершины жизни моей // Сая-но Накаяма. — Горы, знаменитые в японской поэзии. Находятся в префектуре Сидзуока. Через эти горы шел некогда трудный и опасный путь паломников. Надо было преодолеть высокие перевалы. В то же время это был радостный путь, к нему вела целая жизнь.

* * *
Порою заметишь вдруг: Пыль затемнила зеркало, Сиявшее чистотой. Вот он, открылся глазам — Образ нашего мира!
* * *
Непрочен наш мир. И я из той же породы Вишневых цветов. на ветру облетают, Скрыться… Бежать… Но куда?
* * *
Меркнет мой свет. Заполонила думы Старость моя. А там, вдалеке, луна Уже идет на закат.
* * *
Возле заглохшего поля На одиноком дереве Слышен в сумерках голос: Голубь друзей зовет. Мрачный, зловещий вечер.
Когда я шел в край Адзума, чтобы предаться делам подвижничества, я сложил стихи при виде горы Фудзи
Стелется по ветру Дым над вершиной Фудзи, В небо уносится И пропадает бесследно, Словно кажет мне путь.
* * *
Не помечая тропы, Все глубже и глубже в горы Буду я уходить. Но есть ли на свете место, Где горьких вестей не услышу?
* * *
Когда бы в горном селе Друг у меня нашелся, Презревший суетный мир! Поговорить бы о прошлом, Столь бедственно прожитом!

Сикиси-найсинно [1789]

1789

Сикиси-найсинно(1151–1201) — дочь императора, поэта Готоба. С восьмилетнего возраста в течение одиннадцати лет была жрицей-весталкой при синтоистском храме Камо, оставила служение по болезни. В 1197 году на нее пало подозрение, что она приняла участие в политическом заговоре. Чуть не была сослана, постриглась в монахини. Феодальные междоусобицы, собственная трагически сложившаяся судьба напоили печалью глубоко искреннюю поэзию Сикиси-найсинно. Как ученица Тосинари, она воплотила в своих стихах принцип «югэн». Сорок девять ее танка включены в антологию «Синкокинсю». Романтическая легенда связала ее имя с именем великого поэта Сайгё.

Перевод Веры Марковой

* * *
О, быстротечность! На изголовье случайном В дреме забывшись, Смутной тенью блуждаю По тропе сновидений.
* * *
Напрасно гляжу вокруг. Куда устремиться душою? Нет такой стороны. Весну провожая, темнеет Вечернее небо.
Песня весны
Дверь хижины в горах Осенена ветвями сосен, Не знающих весны. Прерывистою цепью капель Сочится талый снег.
* * *
Любуюсь тобою, И пусть этот день весны В прошлое канет,— Слива у самой кровли, Не забывай меня!
* * *
Мое мимолетное Минувшее озирая взглядом, Считаю в памяти: Сколько весен я провела, Печалуясь о вишневых цветах!
* * *
Осыпались вишни. Напрасно бродит мой взгляд. Кругом все поблекло. Весенний дождь без конца В опустевшем небе.
Сочинено во временной обители для жриц [1790] накануне праздника Мальвы
Разве могу я забыть, Как мальву для изголовья [1791] Сбирала я на лугу? Как мимолетную дрему Прогнал росистый рассвет?

1790

«Сочинено во временной обители для жриц…»— Поэтесса в бытность свою жрицей при храме Камо должна была, по обычаю, провести ночь в особой хижине, украшенной листьями китайской мальвы (Malva verticillata L.). Хижина возводилась на поле, к северу от храма. Праздник устраивался в середине четвертой луны, то есть ранним летом.

1791

Из травы изголовье— поэтический образ дорожного ночлега.