Шрифт:
Три поэта в Минасэ [1813]
1813
«Три поэта в Минасэ»— нанизанные строфы. См. вступ. статью. Сочиняли рэнгу несколько человек поочередно. Поэту, наиболее искушенному в мастерстве, предоставлялась честь первому сложить начальное трехстишие (хокку). Второй присоединял двустишие, третий — новое трехстишие, и так далее. Каждая строфа имеет самодовлеющую ценность, и в то же время по законам сцепления все время возникают пятистишия-танки, каждая в двух вариантах (кроме первой). Чтобы образовалась танка, надо к любому трехстишию присоединить либо предыдущую либо последующую строфу. Трехстишие для обоих вариантов одно, и поэтому в нем вскрываются возможности неоднозначного развития поэтической мысли. Японская поэзия вообще любит путем особых приемов (например, игры омонимами) создавать внутри стиха параллельные ходы, расширяя его емкость. Но можно читать рэнгу просто строфу за строфой, наслаждаясь мастерством ее построения. Рэнга — своего рода сюита. Она не может следовать единой теме, единому сюжету, это ей даже строго противопоказано. Главный ее закон — разнообразие. Возвышенное и легкое, мрачное и светлое контрастно чередуются друг с другом. Говоря геометрическим языком, рэнга словно вычерчивает зигзаги. Логический ход мысли объединяет лишь две смежных строфы, поэтическая тема развивается обычно на протяжении трех смежных строф, после чего в «нейтральной» строфе перебрасывается мост к другой теме. Переход может быть плавным или крутым, внезапным или глубоко подготовленным. Жесткие правила, ограничивая поэта, обеспечивали порядок внутри рэнги, не давая возникнуть хаосу. Запрещалось в начальных восьми строфах упоминать имена богов или будд, топонимические названия, говорить о бренности земного и т. д. Хокку должно быть проникнуто чувством времени года. В пятой строфе возникает образ луны. Были выработаны и строгие грамматические правила: так, третья строфа остается как бы незавершенной, в пятой выражается вопрос или сомнение.
В двадцатый день первой луны 1488 года три поэта сочинили рэнгу в селении Минасэ (она была расположена между Киото и Осака), на берегу одноименной реки. Один из них, уже в престарелых годах, был прославленным мастером рэнги, он носил поэтический псевдоним Соги (1421–1502). С ним были два молодых ученика: Сёхаку (1443–1527) и Сотё (1448–1532). В селении находился храм, посвященный императору Готоба (XII в.), который был талантливым поэтом. Потерпев поражение в политической борьбе, он лишился трона и всецело отдался поэзии. Ему принадлежит танка: «Весенний день миновал, // Дымкой застланы горные склоны // За рекой Минасэ. // Как же я думать мог: // «Лишь осенью вечер прекрасен?»
Первая строфа, сложенная Соги, это вариация на тему этой танки о прямой цитатой из нее. В хокку с большой силой выражено чувство «югэн». Словно картина набросана тушью. Во второй строфе панорама придвигается «наплывом», мы видим реку и само селение. Третья строфа — разработка темы весеннего вечера, но уже четвертая готовит переход. Возникает осеннее утро. Смутно сияет луна, глухо звучат всплески багра. Дальше появляются темы одиночества, бренности всего земного, странствия, грустных воспоминаний. «Три поэта в Минасэ» — прославленная рэнга эпохи средневековья. Всего в ней сто строф, нами переведены двадцать четыре.
Соги
2Льются талые воды вдали. Пахнет сливовым цветом селенье.Сёхаку
3Там, где, дрожа на ветру, Теснятся прибрежные ивы, Где так заметна весна…Сотё
4Чуть слышные всплески багра — Лодка плывет на рассвете.Соги
5Что там? Проблеск луны? Еще осталась в туманах, Темных, как ночь.Сёхаку
6Иней осыпал луга. Осень уже на исходе.Сотё
Пейзаж. Кэйсёку (Сёкэй), XV–XVI вв.
7Стонут цикады, Но, бесчувственна к их мольбе, Трава засыхает.Соги
8Я к воротам друга пришел. Как обнажилась тропа!Сёхаку
9В горных глубинах, Чудится, неразлучно с бурей Затерянное селенье.Сотё
10Для пришельца, чужого здесь, Как все мрачно и как пустынно!Соги
11Но ты не сетуй, Одинокий, забвенный людьми! Словно это внове…Сёхаку
12Или не ведаешь ты, Что вечного нет на земле?Сотё
13Росинка упасть боится На цветок. Печалится он, Что век ее так недолог!Соги
14Все, что осталось от солнца,— Задымленное сиянье.Сёхаку
15Словно бы вечер пришел? — Весенним туманом обмануты, Птицы спешат домой.Сотё
16Иду сквозь теснины гор. Здесь небо путь не укажет.Соги
17Рассеялись тучи, А дождь все падает на рукава Дорожной одежды.Сёхаку
18Изголовье — охапка травы. Кажется даже луна убогой.Сотё
19Напрасно столько ночей До рассвета глаз не смыкал я… А осени скоро конец!Соги
20Сновидения гонит прочь Ветер, треплющий ветви хаги.Сёхаку
21Очнусь, но где же они, Друзья из родного селенья? Все исчезли, как сон.Сотё
22Предо мной одинокая старость. На кого могу опереться?Соги
23Пускай безыскусный стих Не всегда красотою блещет, В нем опору ищи!Сёхаку
24И оно тоже спутник твой, Это вечернее небо.Соги
Из поэзии XVII–XVIII вв
Трехстишия (Хокку)
Перевод Веры Марковой
Басё [1814]
1814
Переводы Веры Марковой даны по книгам: Басё. Лирика. М., 1964; «Японские трехстишия». М., 1973.