* В сфере явлений право и обязанность коррелативны прежде всего в том смысле, что некоторому праву с моей стороны соответствует в другом некоторая обязанность. Но, соответственно понятию, мое право на известную вещь есть не только владение, но в качестве владения известного лица оно есть собственность, правовое владение; и владеть вещами как собственностью, т. е.

быть лицом, есть обязанность. То, что полагается в отношении явления, в отношении к другому лицу, — развивается до обязанности другого уважать мое право. Вообще моральная обязанность во мне как в свободном субъекте есть в то же время право моей субъективной воли, моего образа мыслей. Но в сфере морали различие только внутреннего определения воли (образ мыслей, намерение), имеющее свое наличное бытие только во мне и являющееся только субъективной обязанностью, выступает против осуществления намерения в действительности, вместе с чем обнаруживается случайность и неполнота, составляющие односторонность

{295}

исключительно моральной точки зрения. В сфере нравственного то и другое достигло своей истины, своего абсолютного единства, хотя с такой же необходимостью обязанность и право, через опосредствование, переходят друг в друга и сливаются между собой.

Права отца семейства над его членами суть в такой же мере обязанности в отношении к ним, как и обязанность послушания детей есть их право стать благодаря воспитанию свободными людьми.

Карательное правосудие правительства, его права на управление и т. д. суть в то же время его обязанность наказывать, управлять и т. д., равно как и то, что граждане данного государства исполняют в отношении податей, военной службы и т. д., является их обязанностями и в то же время их правом на охрану их частной собственности и той общей субстанциальной жизни, в которой они коренятся. Все цели общества и государства суть в то же время цели частных лиц; но тот путь опосредствования, через которое их обязанности как результат осуществления их прав и пользования этими правами снова к ним возвращаются, создает видимость отличия, что выражается также и в том способе, каким известная стоимость при обмене получает многообразные формы, хотя в себе она остается все той же. Но по существу это значит, что тот, кто не имеет никаких прав, не имеет и никаких обязанностей, и наоборот.

{§ 487}

Свободная воля является: A) сперва непосредственной и поэтому в качестве единичной — лицом; наличное бытие, которое это последнее дает своей свободе, есть собственность. Право, как таковое, есть формальное, абстрактное право; B) рефлектированной в себя, так что она имеет свое наличное бытие в пределах самой себя и вследствие этого определена в то же время как частная воля, — право субъективной воли, моральность; C) субстанциальной волей, как соответствующая своему понятию действительность в субъекте и целокупность необходимости, — нравственность, в семье, гражданском обществе и государстве.

Так как эту часть философии я подробно развил в моих «Основных чертах права» (Берлин, 1821), то здесь я могу изложить ее более кратко, чем другие части философии.

{296}

а. СОБСТВЕННОСТЬ

{§ 488}

Дух в непосредственности своей для себя самой сущей свободы есть дух единичный, но такой, который эту свою единичность знает как абсолютно свободную волю; он есть лицо, знание этой свободы о себе самой, которое, в качестве внутри себя абстрактного и пустого, имеет свою особенность и свое осуществление еще не в себе самом, но во внешней вещи. Эта последняя, будучи лишена воли, не имеет прав по отношению к субъективности интеллигенции и произвола и превращается субъективностью в ее акциденцию, во внешнюю сферу ее свободы, — владение.

{§ 489}

Сам по себе чисто практический предикат чего-то мне принадлежащего, который вещь получает через суждение обладания прежде всего в смысле внешнего овладения ею, имеет, однако, здесь то значение, что я влагаю в нее мою личную волю. Вследствие этого определения владение есть собственность, в качестве владения являющаяся средством, в качестве же наличного бытия личности — целью.

{§ 490}

В собственности лицо сомкнуто с самим собой. Но вещь есть нечто абстрактно-внешнее, и я сам являюсь в ней тоже чем-то абстрактно-внешним. Конкретное возвращение меня самого в меня в сфере внешности состоит в том, что «я», бесконечное отношение меня самого ко мне, в качестве лица есть отталкивание меня от меня самого, и в бытии других лиц, в моем отношении к ним, и в факте признания меня ими, являющемся взаимным — имею наличное бытие моей личности.

{§ 491}

Вещь есть та середина, через посредство которой крайности — в знании своего тождества свободные и в то же время самостоятельные в отношении друг к другу лица — смыкаются между собой.

Моя воля имеет для них свое определенное познаваемое наличное бытие в вещи через непосредственное физическое овладение ею или через формирование, или также через простое обозначение ее.

{297}

{§ 492}

Случайной стороной в собственности является то, что я в эту вещь влагаю мою волю; постольку моя воля есть произвол, я с одинаковым успехом могу влагать или не влагать в вещь свою волю, извлекать из нее эту волю или нет. Но поскольку моя воля заключена в вещи, лишь я могу извлечь свою волю из нее, и она только вместе с моей волей может перейти к другому, — чьей собственностью она также становится лишь по его воле, — договор.

b.

ДОГОВОР

{§ 493}

Две воли и их соглашение в договоре в качестве внутреннего отличны от реализации договора, от его выполнения. Относительно- идеальное волеизъявление в стипуляции содержит действительный отказ от собственности со стороны одной воли, переход к другой и принятие ее этой другой волей. Договор имеет силу в себе и для себя и не становится таковым лишь вследствие выполнения его той или другой стороной, что подразумевало бы бесконечный регресс или бесконечное деление вещи, труда и времени. Волеизъявление в стипуляции полное и исчерпывающее. Внутренний характер отказывающейся от собственности и ее принимающей воли находится в области представления, и слово есть здесь дело и вещь (

{§ 462}

), и притом дело, обладающее всей полнотой значимости, ибо воля рассматривается здесь не как моральная воля (все равно, понимается ли она как искренняя или как склонная к обману), но есть скорее лишь воля, направленная на внешнюю вещь.

{§ 494}

Как в стипуляции субстанциальная сторона договора отличается от выполнения или реального выражения, низведенного до простого следствия, так точно этим же в вещь или в ее выполнение вносится различие непосредственного специфического ее качества от субстанциального в ней, от ее стоимости, в которой это качественное изменяется в количественную определенность; одна собственность становится, таким образом, сравнимой с другой