— Последняя попытка, — умоляюще произнес Софир. — Гай — настоящее имя?

— Нет.

— Уменьшительное?

— Давай лучше от Гая вернемся обратно к Софиру, — предложил Гай. — Где твоя спутница?

— Спит за камнями. Она очень устала. И очень голодна.

— Ты забрался в нашу телегу ради нее?

— И ради себя, если тебе интересна вся правда, как она есть, голая и неприкрытая. Мы танцовщики и актеры.

— Что делают актеры на горной дороге, посреди герцогства Вейенто? — изумился Гай. — Впервые слышу о том, чтобы его сиятельство выписывал танцовщиков для своих шахтеров. Или что-то изменилось, а я об этом и не подозревал?

Софир молчал.

Гай взял его за руку.

— Тебе ведь нравятся мужчины, верно?

— Вряд ли это имеет отношение к делу, — пробормотал Софир. Но он уже понял, что пропал: от этого Гая исходило непобедимое обаяние. Хотелось рассказать парню все, довериться ему до конца. Даже если это закончится плохо. Даже если это вообще ничем не закончится.

— Бери свою спутницу и веди ее сюда, — сказал Гай. — Не бойся, мои люди и пальцем ее не тронут.

— Она, между прочим, была бы не против, если б и тронули. — Софир позволил себе улыбнуться. — Ты позволишь нам переночевать у вас в лагере?

— Забирайтесь оба в телегу. Поешьте, только ничего не берите с собой: у нас не так много припасов. Обещаешь не мародерствовать?

— Обещаю, — пробормотал Софир.

Гай засмеялся.

— Люди, которые меня обманывали, очень дурно закончили свои дни.

— Между прочим, мы можем отработать, — обиделся Софир.

— Я не хотел бы приучать моих ребят к продажной любви, — серьезно отозвался Гай, — хотя, конечно, рано или поздно это произойдет.

Софир раскрыл рот от удивления.

— Тебя беспокоят такие вещи?

— Меня многое беспокоит, — сказал Гай. Он легко поднялся с земли и ушел.

Ингалору случившееся удивило куда меньше, нежели ее друга.

— Такие вещи случаются время от времени, — сообщила она, сидя в телеге в полной темноте и заглатывая одну колбаску за другой.

— Тебя стошнит, — обеспокоился наконец Софир. Он не понимал, как такая хрупкая девушка может есть так много.

— Меня? — На миг она перестала чавкать. — Стошнит?

Ее глаза блеснули, их мерцание было заметно даже во мраке. Потом Ингалора задумалась.

— Может, ты и прав, — пробормотала она, откладывая седьмую по счету колбаску. Софир услышал, как она сладко зевнула. — Я опять хочу спать.

— Спи, — разрешил Софир.

Его и самого тянуло в сон. Голоса солдат звучали в отдалении, приглушенный смех и звук шагов убаюкивали: было на удивление хорошо. Как будто они уже возвратились в Изиохон и отдыхают на чердаке в «Тигровой крысе», где иной раз репетиции шли даже ночами, если Лебоверу посещало неурочное вдохновение.

Рассвет в отличие от ночи был колючим и холодным: в крепкий сон вторглись чужие голоса. Совсем близко от телеги топотала чья-то лошадь, и конские яблоки звучно падали на камень дороги.

Софир проснулся первым и поскорее положил ладонь на рот Ингалоре. Девушка пробудилась в следующее мгновение. Ее глаза расширились, горло напряглось, но крикнуть она не сумела: Софир вовремя принял меры к тому, чтобы этого не случилось.

— Закрой глаза и делай вид, будто спишь, — шепнул он ей в ухо.

— Кто здесь?

— По-моему, люди Вейенто.

— А ты говорил, будто нас не преследуют, — упрекнула она, как будто он был в этом виноват.

— Я ошибался.

Спустя несколько минут Ингалора оживилась снова.

— Положим, если дойдет до обыска, ты можешь сойти за солдата, — зашелестела она ему в ухо. — Если сильно постараешься и будешь энергично выражаться. А я? Меня они сразу раскусят.

— В отряде есть одна женщина, почему бы не быть двум? — тихо отозвался Софир. — Не шуми.

Голоса приблизились. Теперь беглецы ясно различали каждое слово.

— …Его сиятельство весьма заинтересован в поимке этих шпионов, — говорил всадник. — Мы предполагаем, что они могли пойти по этой дороге.

Хриплый бас отвечал:

— Сейчас разбужу Гая.

«Сиган, — подумал Софир. — Это тот, вчерашний, который здесь распоряжался. Интересно, почему он сам не отвечает на вопрос?»

Судя по всему, всадника также интересовала эта проблема, потому что он опять обратился к Сигану: