Басов встал, подхватил кружку с пивом, неспешно направился к Петру. Подошел, легко опустился напротив и, будто не было годичной разлуки, буднично сказал по-русски:

– Ну, здравствуй.

– Здравствуй, – отозвался донельзя озадаченный Петр. – Как ты здесь оказался? Где Федор?

– Путешествую, – охотно пояснил фехтовальщик. – Федор осваивает азы секса под руководством одной многоопытной, но еще достаточно молодой дамы. А ты?

– Я с посольством, – гордо произнес Петр. – Мы прибыли, чтобы уговорить внука великого князя Николая, Карла Стюарта, взойти на престол…

– Слушай, давай не будем о политике, – поморщился Басов. – Уши вянут. Значит, все еще на службе?

– Да. Знаешь, я теперь полковник, – степенно произнес Петр. – И рыцарь.

– Поздравляю, – улыбнулся Басов. – Но я, как помнишь, дворянство присвоил, и пока в этом никто не сомневается, – он самодовольно погладил эфес сабли.

– Брось, – отмахнулся Петр. – Я, между прочим, участвую в строительстве нового государства, в котором…

– В котором жулики прогонят убийц, – усмехнулся Басов.

– Ты не прав, – покачал головой Петр. – Впрочем, не стану переубеждать. Не отвергни ты всех предложений, что тебе делали, то добился бы большего.

– А я и так добился, чего хотел, – хохотнул Басов. – Ты – политик, я – странник. Сидим в одной и той же гостинице, пьем одинаковое пиво и едим одинаковый бифштекс. Я жду, когда отчалит корабль, который отвезет меня туда, куда я хочу; ты – пока тебя примут при дворе. Потом ты вернешься в Петербург и будешь служить прохиндеям, думающим только о собственной власти и деньгах, они выжмут тебя, как лимон, и выкинут на свалку.

– Мы по-разному смотрим на все это, – произнес Петр. – У тебя был неудачный опыт, и ты пришел к выводу, что все в мире такие… Кстати, ты знаешь, наш капитан погиб.

– Как? – бесстрастно спросил Басов.

– На службе у Ивана Грозного. Его послали против восставшего Вайсберга, и он попал под картечь наших орудий под Ямбургом.

– Погиб за то, чтобы Иван мог резать и сажать на кол людей не только в Москве и Твери, но и в Петербурге, – хмыкнул Басов. – Ну что же, за твою память, Виктор Белых, ты был хороший мужик и стоек в своих заблуждениях.

Он отхлебнул из кружки несколько больших глотков и поставил ее на стол.

– А может, он погиб за выход России к морю? – заметил Петр.

– Если ему надо было к морю, он вполне мог пройти, – усмехнулся Басов. – А умирать за то, чтобы кусок берега принадлежал царю…

– Слушай, Игорь, – прервал Петр. – Ведь есть же интересы страны, гражданином которой ты являешься.

– А ты, когда жил в коммуналке и получал восемьдесят долларов в месяц на семью из трех человек, действительно считал, что у тебя есть интересы в зоне Персидского залива? – съязвил Басов. – Предоставь толстопузым рвать друг другу глотки. Они за это получают свои миллионы, виллы, гранаты в дверцы своих “мерседесов” и пули в подъездах. Решай свои проблемы.

– А какие у тебя проблемы? – тут же спросил Петр.

– Хватает, – усмехнулся Басов. – Например, хочу научиться фехтовать.

– Ты – не умеешь – фехтовать? – изумился Петр.

– Я умею так, как умею. А хочу – лучше.

– Нет предела совершенству?

– Само собой, – улыбнулся Басов. – Но совершенствоваться стоит.

– Зачем? Ну, сможешь ты уложить своей саблей две, три сотни врагов. Что дальше?

– Да не в сотнях врагов дело, – отмахнулся Басов. – Неважно даже, чем заниматься. Можно и гладью вышивать. Просто сложилось так, что я стал тем, кем стал, занимаясь борьбой. Потом добавил фехтование. Для того чтобы стать лучше, понять мир, нужно забыть себя – таким, какой ты есть. Если будешь нежить себя, любимого, ублажать, жалеть – можешь заработать много денег, добиться высокого положения. Но так и останешься маленьким, трусливым человечком, не видящим дальше собственного носа. А если будешь заботиться о том, как двигаешься, бьешь или вышиваешь – ты откроешься для мира, сможешь разобраться в нем, стать лучше. Совершенствуя рисунок или стойку, ты будешь вынужден узнавать все больше и больше нового. Только заниматься этим надо не ради денег или чего-то еще – находят обычно то, что ищут. Чтобы заработать денег, мне навыков хватило. Но если я не пойду дальше, то предам себя.

– Но зачем тебе это?

– А кто сказал, что жизнь имеет смысл только при деньгах и власти? – вопросом на вопрос ответил Басов. – Ведь они не самодостаточны, ты добиваешься их только ради удовольствия, которое они приносят. Власть меня тяготит. Денег мне нужно столько, чтобы оплатить номер в гостинице, обед и кружку хорошего пива. Все это у меня есть. А удовольствие я получаю, познавая мир и совершенствуясь в своем искусстве.

– По-моему, ты псих, – серьезно произнес Петр. – Весь мир живет по определенным правилам. Может, не лучшим, конечно… Но ты ведь знаешь – он все-таки достигнет немалых высот. А если бы все начали копаться в себе…

– А вдруг тогда одна группа идиотов не всадила бы “боинги” с сотнями людей в торговый центр, а другая – не стала бы за это бомбить мирные хижины ни в чем не повинных людей на другом конце света, – в тон ему ответил Басов. – И, может быть, мир не жил бы полвека под угрозой ядерной войны. А ведь мы, заметь, не досмотрели спектакль до конца.

И уж точно мы не покупали бы дешевый ширпотреб, ломающийся в первый же день. Если хочешь только заработать, приходится выпускать и сбывать по дешевке халтуру. А вот если ты делаешь чайник и относишься к этому, как к искусству, то просто не можешь схалтурить. Привычка-то относиться к своему делу, как к искусству, на все распространяется. Если ты хороший фехтовальщик, то и шашлык по-другому начинаешь готовить, и чайник паять… Тебе бы очень не понравилось жить в мире, где все – произведение искусства? От сантехники до жилого дома?