– А ну сядь! – коротко распорядился он.

Худощавый послушно исполнил приказание Гурова. Его товарищ попятился назад.

Жаждавший праведного возмездия, Крячко подскочил ко второму противнику и ударил его в челюсть. Голова братка качнулась назад и на щеке под шрамом тут же обозначилось красное от удара пятно. Только после этого Стас, следуя примеру напарника, вынул табельное оружие.

– И кто тут теперь мусор? А? – грозно спросил он.

Гуров недовольно покосился в его сторону, но осаждать разошедшегося соратника не стал. Опрокинутый на спину бильярдист зашевелился и предпринял попытку подняться на ноги. Его недавний партнер по игре без сил привалился к обтянутому зеленым сукном столу.

– Теперь, я думаю, можно и поговорить по душам. Так что вернемся к моему вопросу. Нас интересует Битюг или кто-нибудь из его дружков.

Парень со шрамом насупленно потирал ушибленную челюсть. Гуров перевел ствол «штайра» с него на худощавого и обратно. Крячко развернулся вполоборота и взял на прицел парочку бильярдистов.

– Вы знакомы с Битюгом? – Гуров повысил голос.

За дальним столиком один из наркоманов негромко рассказывал товарищам сумбурную историю из собственной жизни. Казалось, что эта четверка находилась в совершенно другом измерении.

– Знакомы, – неохотно ответил худощавый и тут же злобно добавил: – Вы сами не знаете, на кого прете, кретины. Вам это еще аукнется. Битюг не прощает, когда кто-то задевает его братву. Даже если это легавые. Короче, вы…

– Так вы сами, значит, из его кодлы? – насмешливо уточнил Гуров, игнорируя угрозы находящегося под его прицелом человека. – Отлично. Просто отлично. Вам так и так теперь придется прокатиться с нами в отделение. Нападение на сотрудников правоохранительных органов при исполнении служебных обязанностей – это вам не бык чихнул… А там заодно и о бравом вашем бригадире пообщаемся.

– Мотали бы отсюда подобру-поздорову, – грубо откликнулся браток со шрамом.

– Ты смотри, какой борзый! – не удержался от восклицания Крячко. – Пугать нас решил? Ты понял, Лева? Да я им, козлам, прямо сейчас рога поотшибаю…

Ни Гуров, ни тот, к кому непосредственно были обращены слова Станислава, отреагировать никак не успели. Впоследствии сыщики и сами себе не могли объяснить, как получилось, что бармен вдруг оказался вне поля их зрения. Он не преминул этим воспользоваться. Почувствовав, что перевес сил склоняется не в пользу сообщников, бармен нырнул под стойку, а когда вновь появился над ней, в его руках нервно подрагивал компактный израильский мини-автомат «узи», дуло которого было направлено в голову полковника Гурова. От трагических последствий того спасла чистая случайность – движения бармена были сумбурными. Рожком автомата он зацепил пустой бокал. Тот грохнулся со стойки и разлетелся на мелкие осколки.

Гуров скорее понял, чем увидел произошедшее. Он оттолкнулся от пола одновременно с короткой автоматной очередью и, опрокидываясь на бильярдный стол, успел выстрелить в ответ. Одна из пуль, выпущенных израильской игрушкой, разбила висевшую над входом лампочку. После неудачной попытки бармен снова укрылся за стойкой, однако его действия сподвигли сообщников на активность. В руке братка со шрамом появился ствол и тут же выплюнул огненную струю, к счастью, никого не задев. Гуров уже занял оборонительную позицию. Крячко выстрелил – пуля пробила бедро недавнего обидчика. Тот вскрикнул и осел на пол, но оружия своего не потерял. Впрочем, как и боеспособности. Шквал огня, открытый им из лежачего положения, заставил Станислава укрыться за бильярдным столом. Пули бешено застучали по деревянному остову, выщелкивая из него щепки. Гуров перекатился в сторону, припал на одно колено и дважды выстрелил в противника. Отсутствием меткости полковник никогда не страдал. Обе пули, как дикие пчелы, вонзились в грудь гориллообразного братка.

Вновь застрекотал автомат бармена, но он сам головы из-за стойки не высовывал. Только – неуклюже отставленную руку с оружием. Такого неприцельного огня можно было не опасаться. Хлопнула входная дверь. Гуров обернулся и тихо выругался. Воспользовавшись суматохой и перестрелкой, оба любителя бильярда поспешили ретироваться с поля боя. Наркоманы остались за своим столиком и теперь сидели, вжав головы в плечи и положив руки на затылок. Худощавый сполз со стула и, растянувшись на полу, замер без движения. Пушки у него, судя по всему, не было.

Автомат смолк. Чертыхаясь, Крячко выбрался из укрытия, прошел вперед, оценил застреленного напарником братка со шрамом и только после этого опустил ногу в тяжелом шнурованном ботинке на спину худощавого. Гуров взял на прицел барную стойку.

– Угомонился?

Бармен не ответил. Но и новой атаки с его стороны не последовало. Осторожно переступая с ноги на ногу, Гуров приблизился к укрытию неприятеля. Взведенный «штайр» с пальцем на спусковом крючке он держал прямо перед собой.

Скорчившись в позе эмбриона, бармен лежал у основания стойки. Одной рукой он пытался заменить в автомате израсходованный рожок. Получалось не очень умело. Вторая рука, залитая кровью, плетью висела вдоль тела. Все-таки первым выстрелом Гурову удалось зацепить его.

– Брось автомат, – негромко приказал полковник.

Бармен поднял голову. Смертоносный зрачок «штайра» смотрел в его глазницу. Решительное выражения лица Гурова не вызывало никаких сомнений. Малейшая глупость со стороны неприятеля – и он без колебаний выстрелит. Автомат выпал из здоровой руки.

– Теперь поднимайся. Только без глупостей.

Бармен вновь повиновался.

К этому времени Крячко уже защелкнул наручники на запястьях худощавого, до боли заломив ему руки за спину. Рывком поставил задержанного на ноги. Браток громко выматерился.