Митрофанова тяжко вздохнула, коснулась ладонью Диминого лба. Кажется, еще горячее стал. Позвонить, что ли, Женьке, поторопить, чтоб скорей возвращался с лекарствами?..

Но только потянулась к аппарату – звонок. На Димкин телефон.

Полуянов приоткрыл глаза, попросил:

– Посмотри, кто?

Надя взглянула на определитель:

– Не знаю. Начинается с +1. Это Америка, кажется?

– Дай, – заинтересовался Димка. Нажал на кнопку приема:

– Алло?

Пару секунд хмурился, потом лицо расслабилось.

– Приветствую, Николай! – произнес он. – Ты уже дома?

И опять умолк – уже на минуту. Потом вымолвил:

– Да ты что?!

А Надя сидела рядом и злилась – что решительно не понимает, о чем идет речь.

Полуянов же прошептал ей:

– Ручку неси!

Послушно достала из сумочки, протянула вместе со старым чеком, чтоб было где записать. И в изумлении увидела: опять географические координаты!

Что за ерунда?

Еле дождалась, пока Полуянов рассыплется в благодарностях и завершит разговор. Напустилась на него:

– Кто это был?

Тот ответил:

– Помнишь, я на поминки по Крамаренко ходил? И там познакомился с его внуком и его женой американской? Которые мне тайники старичка показали?

– Ты от них еще координаты притащил, – вспомнила Надя.

– Именно. А уже перед самым отъездом Коля еще один тайник обнаружил. Под половицей. И там очередное послание. Вот эти цифры.

– Почему ж он позвонил только сейчас?

– Сказал, супруга – Кэти – не разрешала, – хмыкнул Дима. – Она еще тогда разозлилась, когда Николай мне тайну открыл. Думала, там клад. На дне морском.

– А теперь, получается, два клада?.. – растерянно произнесла Надя.

– Вряд ли. Ну-ка, давай… координаты сравним.

Полуянов кликнул по иконке географических карт, ввел данные. Нахмурился:

– Милях в трех от первого места. Что за чертовщина?! Если только… если только…

– Что?! – Она умирала от любопытства.

– Да пришла в голову одна идея. – Кажется, Дима сам себе не верил.

И медленно, тщательно подбирая слова, изложил ей версию.

Надя слушала внимательно. Когда он закончил речь, похвалила:

– Складно. – Покачала головой, добавила: – Хотя и невероятно. Абсолютно.

– Но ведь это все объясняет! – просветлел лицом он. – Вообще все! Почему точек в море – две. Что в лаборатории происходит и почему ее так тщательно охраняют. За что Крамаренко могли убить. Зачем на меня покушались! Зуб даю, Надька! Все так и есть!

– А как это проверить? – задумчиво произнесла она.

– Никак, – вздохнул он. – Что мы можем? Особенно сейчас?.. – Он досадливо коснулся бинтов, стянувших его грудь.

– Может быть, Женьку привлечь – раз он сам в бой рвется? – предложила Митрофанова.

Дима нахмурился. Думал от силы пару секунд. А затем решительно произнес:

– Исключено. В лучшем случае их спугнем. А скорее, нас просто грохнут. Всех. И его тоже.

Собственный канал у Сусаноо существовал уже третий год.

В дело его втянул Джахангир, знакомый турок. Дела они вместе вели давно – но до поры исключительно в рамках закона. Поставлял Джахангир в Приморск и золото, и дубленки, и сланцы-купальники, и фрукты. Брак не подсовывал, по срокам не подвел ни разу.

А когда оборот настолько расширился, что Сусаноо, чтоб товар перевезти, корабль целиком зафрахтовал, Джахангир и заикнулся: не взять ли тебе, дорогой русский друг, до кучи малую партийку?

Сусаноо сразу понял, о чем речь. Странно, что Джахангир раньше не предложил. Турция-то Афганистану сосед, и наркотиков там хватает.

Прежде он никогда с дурманом дела не имел. Не потому, конечно, что принципиальный. Просто издавна так сложилось, что в крае наркотиками другая группировка ведала. И затевать с ними войну не хотелось.

Но раз уж сейчас само в руки идет, он решил: отказываться глупо.

Продумал все тщательно. Рисковать и везти груз втайне, перемешав с легальным товаром, он не станет. Слишком велик шанс в первую же ездку прогореть. Решил, будет разумнее прежде мосты на родной таможне навести.

Там ребята оказались понимающие. И сумму, чтобы партию пропустить, запросили разумную.

Со сбытом вопрос он тоже решил грамотно. Местных, кто ведал наркотой, решил не раздражать. Да и самому не хотелось светиться. Потому договорился, что примут его товар в Москве – город тот, как бочка бездонная, сколько угодно готовы взять.