Пока диверсанты SOE были заняты своим делом на горе Баррен, противостояние между англичанами и норвежцами в Лондоне значительно усилилось. В 1942 году Уинстон Черчилль назвал Норвегию первой страной, куда должны были войти союзники. Ни норвежское правительство, ни британское военное командование не разделяли его точку зрения. Американцы, которым очень приглянулась идея вторжения через Ла-Манш во Францию, также категорически возражали против атаки на Норвегию, поэтому в конце концов Черчилль с немалым сожалением отказался от этой идеи.

Из-за явного предпочтения, которое отдавал Черчилль идее первоочередного вторжения в Норвегию, на самых ранних стадиях войны SOE было поручено разработать документ под названием «Норвежская политика». Он начинался с описания стратегического положения страны и вероятных путей развития в будущем, а затем в нем излагались задачи SOE, а именно: а) организовать группы Сопротивления и отряды тайной армии для оказания содействия армии союзников; в) проведение диверсионных актов; с) обеспечение информации о военных объектах на территории страны для бомбардировки их с воздуха силами союзников.

Авторы этого документа пришли к заключению, что вторжение в Норвегию осуществимо, если без промедления приступить к решению вопросов организации и вооружения групп Сопротивления, начать диверсионные акции и развернуть широкомасштабную пропагандистскую работу. Однако в документе подчеркивалось, что вторжение целесообразно отложить на неопределенное время, поскольку норвежский народ пока еще не готов к восстанию и оно почти наверняка будет задавлено в зародыше. Для начала нужно было преодолеть пораженческие настроения, господствующие в стране, и укрепить моральный дух народа; сделать все возможное, чтобы немцы в Норвегии не чувствовали себя в безопасности. В документе особо подчеркивалось, что Норвегия должна стать источником постоянных неприятностей для немцев, а значит, первоочередная задача – работа с населением. Именно поэтому в каждом районе необходима мощная организация с грамотным руководителем, который работал бы в тесном контакте с SOE.

В южных и центральных районах Норвегии отряды тайной армии должны были создаваться в Бергене, Тронхейме, Ставангере, Кристиансанне, Шиене – Драммене, Сарпсборге и Эльверуме – Лиллехаммере. Также отмечалось, что чрезвычайно важно создать эффективную группу в Осло. При этом нет необходимости иметь специальные группы в Северной Норвегии, помимо диверсионных и разведывательных отрядов. Исключение составляет Будё, где следует набрать добровольцев и обучить их ведению партизанской войны. Эти группы впоследствии помогут рассечь Норвегию на две части. SOE должны быть разработаны соответствующие инструкции, касающиеся набора агентов и их обучения. Офицеры SOE должны, кроме того, стать инструкторами в отрядах и, в отдельных случаях, радистами. Во время проведения десантных операций отряды тайной армии помогут отсечь немецкие части от района проведения операции.

Норвежское правительство в Лондоне было ознакомлено с документом, но оно немедленно заявило самый решительный протест, хотя там черным по белому было написано, что тайная армия подчиняется норвежскому командованию, а в задачи SOE входит только отправка инструкторов, радистов и обучение диверсантов-подрывников в своих лондонских школах.

Примерно в это время была проведена первая десантная операция в районе Согне-фьорда. Хотя ущерб от нее оказался минимальным, ее проведение дало повод немцам к усилению репрессий против местного населения. Хотя y SOE не было намерения осуществлять акции, в результате которых приносились бы бессмысленные жертвы, именно по этому вопросу постоянно велись напряженные дискуссии и многие смелые планы оказались сорванными. Эмиграционное норвежское правительство, не имевшее новостей из дома, заявило, что британцы, и особенно руководители SOE, желают единолично контролировать норвежское движение Сопротивления. Положение усугубилось тем, что некоторые лидеры Сопротивления Норвегии направили в Лондон королю Хаакону письмо, в котором выражали протест против десантных операций британцев на береговых территориях, указывая на то, что следствием каждой из них является усиление репрессий по отношению к мирному населению, которое и без того достаточно напугано. В письме также приводились возражения против «рискованных диверсионных операций». Осторожные руководители движения Сопротивления заявляли, что «каждая акция должна быть всесторонне обдумана и тщательно взвешена, причем непременно с нашим участием, до того как молодые норвежцы будут посланы выполнять такую опасную работу».

После ряда встреч норвежских министров с доктором Далтоном самые острые противоречия были урегулированы. С норвежской стороны «миротворцем» выступил министр иностранных дел Тригве Ли (в 1946–1953 годах он работал генеральным секретарем ООН). В конце концов отношения между британскими и норвежскими властями несколько улучшились. К этому времени и в движении Сопротивления сменилось руководство. Новые лидеры – Джон Рогнес и государственный советник Льюндберг – открыто признали, что без помощи Великобритании и надлежащего обучения, которое обеспечивало SOE, партизанские отряды станут бесполезными – так, нечто вроде «военных воскресных школ».

После достижения компромисса между власть имущими была организована первая крупная рейдовая операция, носившая название «Клеймор». Это было 4 марта 1941 года на Лофотенских островах. Кроме британских десантников, в ней приняли участие 52 члена роты Линджа под командованием самого капитана Мартина Линджа и Эндрю Крофта. Нападавшие потопили 11 немецких и норвежских судов общим водоизмещением 19 тыс. тонн, взорвали фабрики по переработке сельди и производству тресковой печени, а также захватили 224 пленных, среди которых было 12 предателей-норвежцев, в том числе шеф полиции Свёльвара. Обратно нападавшие вернулись с 314 норвежскими добровольцами, многие из которых впоследствии стали бойцами роты Линджа.

Руководители SOE посчитали лофотенский рейд безусловно успешным. Однако норвежское правительство и многие лидеры Сопротивления на местах увидели его совсем в другом свете. В бесплодной пустыне Крайнего Севера работали две маленькие фабрики, которые снабжались сырьем, доставляемым с моря несколькими старыми рыболовными траулерами. Местное население имело работу и средства существования. После британского рейда простые люди лишились и того и другого. К тому же гестапо не осталось в стороне: по всему району прошли массовые аресты, несколько заложников было расстреляно.