— А пока — выползайте понемногу из ваших нор. Черными тенями легонько крадьтесь средь народа — и насилуйте, убивайте, крадьте и смейтесь, смейтесь! Уже легче стало дышать, уже пахнет гарью и свободнее выходит наружу зверь — близится ночь. Когда ударит колокол…

Полный беспорядок. Крики восторга, шум, дикий свист. Кто-то в безумии кружится как юла, падает на пол и хохочет. Прорезаются отдельные возгласы.

— На улицы!

— В дома! В их спальни!

— Будем жечь! Жечь!

Восторженный визг.

— Я буду много кушать.

Протяжный дикий свист.

— Сожжем весь город!

— Главное — книги! Книги, книги, книги!

— Будем дробить головы.

— Да здравствует Смерть!

Смерть встает и серьезно кланяется.

— Ага, проклятые! Дождались! — Танцуют! — Скоро, скоро.

— Туда, наверх.

Как сухой лес, тянутся кверху худые угрожающие руки. Свист.

— Дождались. Ага! Скоро, скоро. Танцуйте, проклятые!

— Да здравствует Смерть!

Смерть снова встает и серьезно кланяется. Шум несколько тише.

Председатель, с ярко горящими пятнами румянца на скулах, жмет руку Царю Голоду.

— Спасибо, Отец.

— Много прольешь ты крови, сынок.

— Много, Отец.

— Танцевать!

Восторженный визг.

— Я буду много кушать!

— Танцевать!

— Музыка бесплатная.

— Пока внизу.

— А там и наверх!

Председатель (вскакивает на бочонок и кричит). Тише! (Продолжает, несколько рисуясь.)Господа, я предлагаю, пользуясь тем, что музыка бесплатна, устроить легкий бал. Думаю, что присутствующие дамы и девицы одобрят мое предложение.

Радостный визг.

А что вы скажете, Отец?

Царь Голод (громко). Да. Они танцуют — будем танцевать и мы. Сольем наше веселье — пусть пляшет вся земля! Танцуйте, дети!

Голоса.Танцевать! Берите дам!

— Пусть Отец дирижирует.

— Отец, Отец!

Хохот. Обступают Отца. Он, также смеясь, добродушно отнекивается. Получается дикое сходство с обыкновенной мещанской вечеринкой.

Царь Голод.Да я и танцевать-то не умею. Ей-богу! Постойте, постойте, постойте, куда тащите старика.

Голоса.Просим. Отца! Отца!

Царь Голод.Вот разве она? (Указывает на Смерть.)

Смерть (сердито). Убирайся!

Голоса.Ну, пожалуйста, ну, милый, ну, Отец.

Царь Голод.Ну, хорошо. Ну а за даму можешь быть?

Смерть.Да — это могу.

Музыка вверху играет кадриль. Становятся в пары. Царь Голод со Смертью.

Царь Голод.Retournez. La premiere figure! Commancez [82] .

Все танцуют ухарски, с вывертами, с гиканьем, с громким притоптыванием ногами. Смерть вначале несколько жеманится и томно кладет голову на плечо к кавалеру, но постепенно расходится и начинает канканировать.

(Громко.)Смерть, Solo!

Все с хохотом останавливаются, и Смерть танцует одна. С совершенно серьезным и неподвижным лицом, оскалив белые зубы, она стоит на одном месте и выделывает ногою, слегка приседая, два-три движения, выражающие ее крайнее веселье. Голову она кокетливо и медленно поворачивает со стороны в сторону, как бы обливая всех мертвым светом белых оскаленных зубов. Вначале на нее смотрят со смехом и даже слегка аплодируют, но постепенно смутный страх овладевает всеми и гасит голоса. Безмолвие. Внезапно в углу вспыхивает ссора. Крики, голос Председателя.

— Оставь мою даму!

— Тут нет своих дам.

— Прочь!

— Не смей бить.

— Ага, ты так!

— Убью. Кто это? Стойте! Стойте!

Общая свалка. Громкий стон и проклятие. Кто-то грузно падает. Из расступившейся толпы выходит Председатель, со злобно оскаленными зубами, в руке нож.

— Ну, кто еще? (Оглядывается назад). Выходи.

— Нашел дурака.

— Кого это, а?