И очнувшаяся Сиренити с удивлением обнаружила у себя на коленях два толстеньких авиа билета…

— Ваши билеты, пожалуйста.

Невысокая девушка с длинными распущенными чёрными волосами, одетая в бесформенную жёлтую футболку и голубые рваные джинсы солнечно улыбнулась, протягивая сложенный вчетверо лист бумаги. Терпеливо подождала, пока её лицо сверяли с наклеенной на лист фото. Потом отвечая на вопросительный взгляд служащего, наклонилась и посадила на плечо ребёнка лет семи — мальчика в синей матроске и весёлых голубеньких шортиках. И сказала божественно красивым голосом:

— Вот. Он со мной.

— Какой у вас красивый… брат, улыбнулся служащий, не в силах оторвать глаз от лица девушки. Миленькое, словно кукольное.

— Спасибо, — улыбка девушки стала ещё шире. Мальчик почему-то насупился. — Всё в порядке? Мы можем идти?

— Да. Конечно, — спохватился служащий.

Кивнув на прощание, девушка подхватила синюю дорожную сумку, опустила мальчика на пол, дождалась, когда тот возьмёт её за руку. И, продолжая лучисто улыбаться, прошла в зал Ожидания посадки.

— Мне не нравится изображать твоего брата, — буркнул мальчик, когда они отошли к стене, подальше от других пассажиров.

— Это потому что ты постоянно хмуришься! — рассмеялась девушка, ероша мальчишке волосы. — Ух ты мой маленький хмура!

— Прекрати! — мальчик закрутил головой, пытаясь стряхнуть руку девушки. — Я…

— Большой и взрослый демон-убийца, — голосом няни, рассказывающей страшилки, провыла девушка. Проходящие мимо двое мужчин оглянулись и, синхронно улыбнувшись, равнодушно отвернулись. — Кончай строить из себя буку, Брас, тебе это не идёт.

Мальчишка зло посмотрел на неё.

— Прекрати дурачиться, ведьма.

— Бе-бе-бе! — расхохоталась девушка, показывая мальчишке язык и делая страшные глаза. — Пойдём, бука, наш рейс только что объявили. И- эх! Взяли! Да и возись ты у меня на плече, демонёнок!

— Отпусти! Пусти меня, колдунья!

— Кончай брыкаться, шалунишка, люди смотрят! Вот так. Умничка. Хо-р-роший мальчик, ха-ха!

По прозрачному, пластиковому трапу они прошли в самолёт. Девушка быстро разобралась с местами, усадила мальчишку возле иллюминатора, состроила глазки присевшему рядом старичку. Тот ограничился сдержанным кивком и ворчливым брюзжанием. А девушка уже рылась в сумочке. На всеет была извлечена косметичка необъятных размеров, а оттуда чуть погодя — расчёска. Ею под недовольные возгласы мальчика, девушка принялась расчёсывать непослушные кудри ребёнка.

— Хватит! Ай! Ты мне в глаз чуть не попала! Да прекрасти! Дай я сам.

— Нет, малыш, — сюсюкала девушка. — Сядь смирно. Так. Голову ровно. А тебе повернись, я тебе воротник поправляю.

— Хватит! Хватит, кому сказал!

— Вот непослушный бесёнок!

— Не называй меня бесам!

— Бе-бе-бе-бес!

Полёт длился долго — почти целый день. Девушка восторженно изучала ярко-синее небо через голову мальчика. Тот сначала сидел, грозно насупясь, потом стал клевать носом и, наконец, задремал. Его голова как бы невзначай склонилась на грудь спутнцы… Девушка улыбнулась, подняла разделяющий их места подлокотник и осторожно обняв мальчика, шепнула:

— Сладких снов, мой милый бесёнок.

— Не называй меня бе-бе-бесом, — сквозь дрёму протянул мальчик. Девушка улыбнулась и чмокнула мальчика в макушку.

— Бесёнок!

Сквозь стекло иллюминатора торжествующе светило золотистое, яркое солнце.

Облака набежали ещё на закате. Сначала просто белые обрывки пушистой ваты, потом — стремительно темнеющий полог закрыл уползающее за горизонт солнце и робкие светильники звёзд. Невесть откуда прилетел холодный, пронзительный ветер, разогнал вечно куда-то спешащих людей по домам. Только машинные огни прорезали предгрозовой сумрак, да ложные блики неоновых реклам — слишком яркие с лишком радостные, оттого кажущиеся нервными и неправильными. Наконец, ветер стих, небо и земля замерли на одно долгое мгновение, словно наблюдая в удивлении за бегущими по улицам случайными прохожими — торопящимися успеть до грозы. А потом ливанул дождь. Тугие, прозрачные, словно вырезанные из стекла струи стегали серый асфальт, белые стены крыши небоскрёбов, жёлтые провалы окон. С первыми же струями люди на улицах исчезли — попрятались кто куда — прочь от не по-летнему студёного дождя.

Ливень не унимался часа два, превращая тротуары и в ревущие потоки воды. Потом струи превратились в капли — крупные, тяжёлые, холодные будто куски льда. Они целеустремлённо забарабанили по лужам, заставляя серую, маслянистую воду вскипать пузырями. От плоских, как столешницы, крыш домов поднимался густой белый пар.

Девушка лет двадцати в насквозь промокшей красной курточке, прилипшей к телу футболке и испачканных песком рваных джинсах брела по улице, упорно игнорируя тротуары. Иногда она поднимала голову и на милое личико уставшей куколки падали капли, стекая по щекам, сильно напоминая слёзы. Девушка всякий раз смахивала их, вместе с падающими на лоб длинными, мокрыми прядями чёрных волос. Рядом, похожий на нахохлившегося, промокшего котёнка шёл ребёнок — мальчишка лет семи. С трудом пытаясь приноровиться к шагу девушки, он иногда то отставал, то забегал вперёд, пытливо глядя в серые глаза девушки. Встречаясь с ребёнком взглядом, девушка всякий раз устало улыбалась, но не останавливаясь, шла дальше.

Странная это была парочка. Если бы не дожь, ею бы наверняка заинтересовались стражи порядка. Но пронизывающий ветер и слякоть прогнали под крышу даже их.

Улица неожиданно кончилась, плавно перетекла в переулок, тот, извиваясь — в ещё одну улицу. Девушка бесцельно, не разбирая дороги, шла куда глаза глядят. Мальчик с не по-детски встревоженным, серьёзным выражением лица упорно следовал за ней.

— Сиренити! — наконец, не выдержал он. — Скажи, куда мы идём? Уже поздно и…

— Неужели тебя это так волнует, демон? — откликнулась девушка, но, несмотря на резкие слова, на лице её появилась слабая улыбка. — Скоро будем дома. Подожди ещё чуть-чуть.