Брас закрыл глаза и глубоко вздохнул.

— Бедный, бедный демон, — раздался совсем рядом чистый, детский голос.

Брас удивлённо поднял голову.

Недалеко от него стояла девочка — лет пяти-семи, не больше. Длинные молочно-белые волосы свободно ниспадали до пояса, яркие тёмные глаза смотрели на Брас со странным выражением.

С состраданием.

Встретившись с демоном взглядом, девочка не просто не испугалась, а наоборот, протянула маленькую ручку и покровительственно положила её на плечо Брас.

— Бедный демон, мне так тебя жалко, — пролепетала она.

— Что? — выдохнул Брас, удивлённо разглядывая ребёнка. Маленькая послушница, судя по темно-синему платью. Будущая жрица.

— Ты такой несчастный, — тихо произнесла девочка, опускаясь рядом с демоном на колени.

— Почему? — недоумённо спросил Брас, не отрывая от ребёнка взгляда.

— Потому что ты… ты ненавидишь причинять боль. Но тебе приходится, — неожиданно серьёзно ответила девочка. — Скажи, демон, я могу тебе помочь? Я очень хочу, но не знаю, как, — добавила она.

И вдруг, с детской непосредственностью, вскочила и протянула Брас руку.

— Придумала! Давай мы будем дружить? Я Катарина.

Демон долго смотрел на девочку. Наконец осторожно коснулся открытой ладошки когтистыми пальцами.

— Брас.

Девчонка, услышав имя, широко улыбнулась. И кинулась демону на шею.

— Больше тебе никогда не будет одиноко. Обещаю! Я всегда буду с тобой…

…Десять лет спустя она умерла на руках заколдованного собственным братом Брас. Демон так и не смог её убить, даже видя ярость Эру. В этом непосредственном, чистом ребёнке он нашёл то, к чему стремился всю жизнь.

Покой.

Несмотря на связь, на узы, что неизбежно возникали между ними, он наслаждался огнём души Катарины, в ней он видел своё спасение и только рядом с этой девушкой чувствовал небывалую лёгкость и радость. А именно такой должен быть покой, представлялось Брас.

Но огонь Катарины угас и, захлопнув крышку её гроба, Брас поклялся отомстить. В конце концов, он всегда был воином. А демон, называющей себя его братом, забрал у него самое дорогое — силу и… человека, которого Брас полюбил. Впервые.

К тому же жить ему без Катарины оставалось недолго. Души людей демону бы не хватило, а волшебники давно служили Эру.

Он и хотел умереть. И поверить в те сказки, что сочинил вместе с братом и отцом для людей — будто после смерти близкие встречаются и больше никогда не расстаются.

Но тут в его жизнь ворвалась она — Сиренити. Бесцеремонно, не спрашивая его желания, разрушила всё. Он собирался использовать девчонку — как всех людей до этого. Но эта волшебница оказалась сильна. В её душе тоже горел огонь — безумный, опасный, злой. От неё веяло смертью, но что-то ещё скрывалось за искусной маской бесшабашной девчонки.

Демон и не подозревал, что Сиренити знает все его мысли. Бесцеремонно следит за ним, слушая музыку его сердца, впитывая её в себя. Сам не понимал, что между ними давно возникла связь. Она не имела ничего общего с заклятьями и договором демона и человека. Это было нечто большее, мощное. Связь такого рода невозможно разорвать. Ведь она возникает только между похожими созданиями, неважно люди они или демонами. Это не напоминало жалостливую любовь к малютке Катарине. Сиренити не нуждалась в сочувствии. Просто она, как и он желала покоя. Пусть Брас этого ещё не понимал, сама волшебница в глубине души хорошо осознала эту связь. И приняла, как неизбежность.

А образы, картинки из прошлого Брас ей сейчас снились. Ведь какой нормальный демон согласиться рассказывать о себе сумасшедшей девчонке? Даже после трёхдневных уговоров и угроз.

Хихикнув во сне, Сиренити улыбнулась и потянулась, пытаясь установить связь с ещё одной личностью, привлёкшей её — волшебником Нуалом. Это оказалось совсем просто.

— Третий, может пятый дом. В конце концов, она не могла спрятать его, не оставив следов. Значит, это просто маскировка, пусть и исключительно талантливая. Тщательно осмотрите дома — дворы, здания, прилегающие постройки и доложите мне.

— Но господин Нуал, мы наверняка побеспокоим жильцов… что нам сказать?

Молодой волшебник вздохнул.

— Скажите, что есть угроза взрыва. В конце концов, это практически правда. И поторопитесь. Если кто-то не откроет, разрешается врываться силой. Все разрешения на обыск у вас есть. Я осмотрю дом на противоположной стороне. Восьмой — он самый подозрительный. Если случится что-нибудь непредвиденное — ищите меня там.

— Да, господин Нуал.

Осенний ветер поднял ворох золотистых листьев и закружил их в причудливом танце. Горький запах дыма и сырости смешался с дорожной пылью. Нуал поплотнее запахнулся в пальто и опустил голову. Перешёл пустынную улицу. Остановился перед восьмым домом — как две капли воды похожим на другие — с зелёной черепичной крышей, флигелем в виде ворона, двухэтажный, обнесённый ажурным низеньким забором. Но отсюда веяло магией — легонько, словно пёрышком по коже проводили. Но ощущение прикосновения оставалось.