Некоторые покончили с собой, потому что не могли жить с такой

памятью!!!

Раван резко подался вперед.

– Ответь мне, человек: почему хищные драконы не резали пленных

людей на мясо? Почему у нас не было инкубаторов для вашего проклятого

вида? Почему мы не строили лагеря смерти, почему?!...

Когтистая рука сжалась в бронированный кулак.

– Я скажу тебе, почему!
– прорычал дракон.
– Потому что такова ваша

кровь, человек! Только люди способны сделать убийцу героем детских

сказок. Только у вас истребляющий разумных существ маниак называется

героем, если его жертвы - не люди. Только люди могут осудить на смерть

за непохожесть!

Раван медленно поднялся на ноги.

– Никогда, никакое воспитание не излечит вас от ксенофобии и жажды к

убийствам. Моему другу произвели операцию при рождении, на всю жизнь

лишив его неба - а у вас такая операция заложена в генах. Вы с рождения

отравлены ненавистью, люди. Она у вас в крови. И нет иного лечения,

кроме эфтаназии!

Могучие руки напряглись, стиснув когти в бессильной ярости.

– Всю свою жизнь мой отец отдал борьбе за мир. Он перенес такое, что

даже я не в силах представить себе те муки. Он рассуждал подобно тебе,

человек. Верил во всеобщее равенство и возможность одного мира для

всех, верил в разум и отрицал наследие крови. Он - проиграл!

Дракон внезапно ударил кулаком в сторону Фатеи, так стремительно,

что девушка пропустила движение и даже не успела вздрогнуть.

– Я поклялся на крови своего друга, что никогда не проиграю!
– рявкнул

Раван. Видение мгновенно прервалось.

Залитый ярким светом зал провалился во тьму, чудовищная коллекция

жертв осталась у далекой звезды. Фатея очнулась.

Первое, что она увидела - выражение глубочайшего изумления в синих

глазах грифона. Игл дрожал, распушистив все перья и поминутно выпуская

когти.

– Раван!
– прошептал крылатый маг.
– Раван, ньшьед оррт дрэкос Винги!

Ньяш энэгр антья Винги!

Девушка с огромным трудом заставила себя спросить:

– Игл, ты тоже ... видел?

Грифон перевел взгляд на Фатею, и внезапно привлек ее к себе.

Укутанная в перья, девушка чуть успокоилась. Повисла напряженная

тишина.

– Фатея, я узнал этого дракона.
– глухо произнес Игл спустя пару минут.

– Игл?...
– девушка подняла голову.

– Он должен быть сыном Винга Демона.
– сказал грифон.
– Слишком

похож.

И замолчал.

Фатея невольно прижалась к теплым перьям, ожидая конца фразы. Ждать

пришлось долго.

– Если я прав, тогда Раван сын моего лучшего друга.
– проговорил

наконец Игл.

Девушка содрогнулась.

– Но как?...

– Не знаю.
– ответил грифон негромко.
– Пока не знаю. Но скоро узнаю...

добавил он с угрозой в голосе.

Фатея поникла.

– Игл... О Игл, а что же делать нам?
– спросила она в отчаянии.
– Как

достичь мира?

Грифон глубоко вздохнул.

– Этого я тоже не знаю.
– мрачно ответил он.
– И не уверен, что ответ

существует.

***

После ночного визита у дверей в комнату встала стража из числа

тучан-мака. Когда Файт попытался выйти, его вежливо, но непреклонно

остановили на пороге. Кондор только пожал плечами.

– Разве ты сомневался, что мы пленники?
– спросил он грифона позже,

когда дверь была закрыта. Файтер вздохнул.

– Надо было улетать, когда представилась возможность.

– Куда бы ты полетел?
– возразил Кондор.
– В лапы тучан-мака?

Файт пару минут не отвечал.

– Кон, знаешь... Я слышал, Враги едят грифонов.
– заметил он после

продолжительного молчания. Юноша фыркнул.

– Да не бойся ты так, никто тебя не съест!

– Тебе хорошо говорить, люди невкусные.

Разговор затих. Пару часов спустя молодой жрец принес пленникам еду.

На все вопросы он только качал головой и беспомощно указывал на рот.

Очевидно, Общий язык знали немногие в Утукмаце.