— Кендра, у тебя странный голос.

— Должно быть, телефон в машине искажает…

— В машине?! В какой…

— Потом, Мэри Ли.

— Ладно… э-э, Кендра?

— Да? — Кендра почти слышала, как скрипят извилины Мери Ли, совершая мыслительный процесс.

— А капитан Рэндалл все еще с тобой?

— Да-а, — протянула Кендра, слыша шепотки и смешки в трубке.

— Ладно, не думай, что нужно спешить к нам и все такое. Отдохни. Здесь все спокойно. Мы все в своих комнатах, а эти парни сторожат нас в холле.

— Хорошо.

— Так что если хочешь… пойти куда-нибудь, то не беспокойся за нас. С нами все будет в порядке.

Прекрасно, подумала Кендра. Только этого ей и не хватало. Теперь эти двенадцать маленьких сводниц будут раскручивать романтические фантазии на тему «она и Джек».

— Нет, Мэри Ли, спасибо.

— Ты уверена?

— Совершенно, — твердо сказала она.

— Ну, ладно. Пока.

— Из того, что я слышал, я понял, что в отеле все тихо? — спросил Джек.

Кендра молча кивнула, не в силах рассказать о весьма прозрачном безоговорочном благословении, которое получила от «благородных девиц», и смутилась. Она смотрела, как за окном лимузина проплывал Пале Бурбон, где заседает Национальная Ассамблея Франции, затем музей д'Орсэ — обновленное здание из стекла и стали, напоминающее железнодорожный вокзал, — там хранится собрание лучезарных картин французских импрессионистов. На противоположном берегу Сены с достоинством и благородством высился Лувр, а по всему их маршруту зажигались огни маленьких кафе и баров. Они уже почти подъехали к Нотр-Дам, а она все никак не могла расслабиться и дышала неровно.

— Хорошо, пора заняться баром. — Джек наклонился, упершись локтями в колени, оглядывая внушительный ряд кнопок на полированной деревянной панели перед ними. Он нажал одну кнопку на пробу, и полились пьянящие звуки симфонической музыки.

— Какая стереосистема!

— Замечательная, — согласилась Кендра, стараясь не смотреть на нежную полоску гладкой теплой кожи между воротником и линией волос. Какая красивая у него шея, подумала она, с восхищением глядя на прямую колонну, выраставшую из широких мускулистых плеч с мощным, но элегантным изяществом.

Он нажал другую кнопку, и открылся небольшой холодильник, разделенный на несколько отделений.

— Икра и все, что нужно к ней, немного крекеров для коктейля… Рад видеть, что мой налоговый доллар истрачен с пользой и со вкусом. Что дальше?

— Если верить инструкции, красная левая кнопка открывает отделение с бутылками и стаканами.

— Так оно и есть. — Джек заглянул внутрь, и его улыбка стала почти насмешливой. — Итак, Кендра, что вы предпочитаете?

Он явно бросал ей вызов. Что-то в его голосе, какая-то дерзкая, уверенная, беззастенчиво мужская интонация всколыхнула тайные глубины ее женской сути. Никогда раньше с ней такого не было. Напряжение росло — этот не высказанный словами вызов повис между ними, словно мощное электрическое поле, в котором пульсировали разряды.

— А что вы предлагаете?

— Шампанское, арманьяк, коллекционное вино… Дальше?

Она откинулась на пуховой мягкости подушки сиденья, стараясь обуздать бесшабашное возбуждение, вызванное его присутствием.

— Продолжайте.

— Шотландское виски, водка, французская минеральная вода, земляничная и грушевая наливки, мятный ликер. Продолжать?

— А там есть еще что-нибудь?

— Там столько всего, что в вас и не влезет.

— Вы удивитесь, как много в меня влезает. Он оценивающе посмотрел на нее:

— Вы правы, я удивлюсь.

— Тогда, чтобы продемонстрировать свои способности… выпью шампанского.

Он резко выдохнул.

— Это рискованно для молодой женщины.

— Что? Выпить бокал шампанского? Джек не ответил. Вместо ответа он снял темно-зеленую фольгу с горлышка бутылки шампанского и, бережно зажав бутылку между колен, погрузил штопор в пробку. Их глаза встретились, и силой своей воли он не давал Кендре отвести взгляда.

— Осторожно, — певуче произнес он. — Стреляющие пробки опасны.

Бес противоречия заставил ее пренебречь предостерегающей интонацией и как бы не увидеть в его словах скрытого смысла.

— Ничего, мне как раз хотелось узнать, правда ли, что стекла пуленепробиваемые.