— Мне кажется, пока нам следует проявить разумную осмотрительность, — заметил Гарри, тщательно подбирая слова.

 — Но разве ты не хочешь, чтобы Кэтрин стала частью моей семьи? — изумленно спросила Поппи. — Она будет под защитой Хатауэев и в то же время рядом с тобой.

 — Да, я бы очень этого хотел. Но к несчастью, тогда Кэт придется выйти замуж за Рамзи, а я вовсе не уверен, что он для нее лучшая партия.

 — Я думала, тебе нравится Лео, — возмутилась Поппи.

 — Он мне и вправду нравится. Едва ли во всем Лондоне сыщется человек такого же редкостного ума и обаяния.

 — Так в чем же дело? Почему ты противник этого брака?

 — Потому что из Лео, судя по его прошлому, вряд ли получится надежный муж. Кэт и без того слишком часто предавали. — В голосе Гарри звучала горечь. Он с грустью посмотрел на Кэтрин. — Я не исключение. Я был тебе плохим другом. И я не хочу, чтобы тебе снова пришлось страдать.

 — Ты слишком суров к себе, Гарри, — с искренней горячностью возразила Кэтрин.

 — Теперь не время поливать сахарным сиропом неприятные истины, — покачал головой Ратледж. — Если бы я мог изменить прошлое, я бы без колебаний повернул время вспять. Но это не в моих силах. Теперь мне остается немногое: стараться загладить вину и не допускать ошибок в будущем. Я сказал бы то же самое о Рамзи.

 — Каждый человек заслуживает, чтобы ему дали второй шанс, — проговорила Кэтрин.

 — Согласен. Мне хотелось бы верить, что Рамзи начал жизнь с чистого листа. Но это еще вилами по воде писано.

 — Ты боишься, что лорд Рамзи вернется к прежним скверным привычкам? — Кэтрин вопросительно подняла брови.

 — Не он первый. Как бы то ни было, Рамзи приближается к тому возрасту, когда характер мужчины можно считать уже более или менее сложившимся. Если он и впредь станет избегать дурных пристрастий, думаю, из него получится хороший муж. Но пока он этого не доказал на деле, я не желаю рисковать твоим будущим. Я не хочу, чтобы ты стала женой человека, который может оказаться не способен соблюдать брачные обеты.

 — Лео будет верным мужем, — вмешалась Поппи.

 — Почему ты так в этом уверена?

 — Потому что он один из Хатауэев.

Гарри ласково улыбнулся жене:

 — Рамзи повезло, что у него такая пылкая защитница, дорогая. Надеюсь, ты права. — Он перевел взгляд на обеспокоенное лицо сестры. — Подозреваю, что тебя мучают те же сомнения, Кэт. Верно?

 — Мне трудно довериться мужчине, — призналась Кэтрин.

Все трое умолкли, бредя по аккуратно окаймленной дорожке.

 — Кэтрин, — заговорила наконец Поппи, — можно мне задать вам глубоко личный вопрос?

Кэт покосилась на молодую женщину с наигранной тревогой и улыбнулась.

 — Не могу себе представить что-то более личное, чем обсуждаемые нами вопросы. Да, конечно.

 — Мой брат говорил вам, что любит вас? Последовало долгое нерешительное молчание.

 — Нет, — ответила наконец Кэтрин, не отрывая взгляда от садовой дорожки. — Сказать по правде, я недавно слышала, как он заявил Уин, что женится, только лишь если будет полностью уверен, что не любит невесту. — Она смущенно скосила глаза на Гарри, но тот, к счастью, воздержался от замечаний.

Поппи нахмурилась.

 — Возможно, он сказал это не всерьез. Лео часто отпускает шутки, говорит вовсе не то, что на самом деле чувствует. С ним никогда ничего не знаешь наверняка.

 — Вот в этом я с тобой полностью согласен, — ровным тоном заметил Гарри. — С Рамзи ничего нельзя знать наверняка.

Кэтрин с неожиданно пробудившимся аппетитом перекусила бутербродами, и Гарри проводил ее в уединенные покои.

 — Позднее, когда вы отдохнете, я пришлю к вам горничную, — предупредила Поппи. — Она принесет кое-что из одежды. Боюсь, мои платья будут вам немного великоваты, но их можно легко подогнать по фигуре.

 — О, в этом нет нужды, — запротестовала Кэтрин. — Я пошлю в Гэмпшир за своим багажом.

 — Но пока вещи доставят, вам понадобится одежда. А у меня в гардеробной целые горы платьев, которые я ни разу не надевала. Гарри засыпает меня нарядами, не зная удержу. Подчас доходит до смешного. Вдобавок теперь вам ни к чему носить унылые, блеклые костюмы старой девы. Я всегда мечтала увидеть вас в прелестных цветных нарядах... в розовом или изумрудно-зеленом... — Поппи улыбнулась, заметив выражение лица Кэтрин. — Вы будете чудесной бабочкой, вылупившейся из кокона.

Кэтрин попыталась отшутиться, хотя смутное беспокойство не отпускало ее:

 — Мне было вполне уютно в роли гусеницы.

Поппи нашла мужа в комнате, где хранились всевозможные древности и диковины. Гарри часто уединялся там, чтобы обдумать сложный вопрос или поработать, зная, что никто его не побеспокоит. Одной лишь Поппи дозволялось заходить в эту комнату, когда ей вздумается. Все стены здесь занимали полки с экзотическими вещицами: дары чужеземных гостей, часы, статуэтки и любопытные штуковины, привезенные Ратледжем из путешествий.