— Какое счастливое совпадение.

 — Судьба.

 — Вы верите в судьбу?

Лео плутовато усмехнулся:

 — Невозможно не верить в судьбу, живя бок о бок с Роаном и Меррипеном, вы не согласны?

Кэтрин улыбнулась в ответ, качая головой:

 — Я по натуре скептик. Я верю, что судьба — это мы сами и то, как мы распоряжаемся отпущенными нам возможностями. Но продолжайте, расскажите мне о профессоре.

 — После той случайной встречи я часто навещал профессора Джозефа в его студии. Там я рисовал, делал наброски и чертежи. Я многому у него научился. Он произносил свою фамилию на французский манер — Жозеф, с ударением на последнем слоге. — Лео задумался, печально улыбаясь своим воспоминаниям. — Мы часто беседовали за стаканчиком шартреза. Я терпеть не мог это пойло.

 — О чем вы разговаривали? — тихо спросила Кэтрин.

 — Обычно об архитектуре. Профессор Джозеф был мудрым человеком... он считал, что безупречно построенный красивый маленький домик не менее важен, чем огромный дворец. Он говорил о вещах, о которых никогда не упоминал в академии. Например, о связи между физическим и духовным... О том, что совершенное творение рук человеческих, будь то произведение живописи, скульптуры или архитектуры, делает нас духовно богаче, чище... Это ключик, открывающий на мгновение врата в рай, куда нам удается заглянуть одним глазком. — Лео замолчал, заметив тень тревоги на лице Кэтрин, — Я утомил вас. Простите меня.

 — Нет, это вовсе не так.

Долгое время они шли молча, потом Кэтрин заговорила:

 — Я никогда по-настоящему вас не знала. В который раз вы переворачиваете все мои представления о вас. Я в замешательстве.

 — Значит, вы медленно склоняетесь к тому, чтобы ответить согласием на мое предложение и выйти за меня замуж?

 — Вовсе нет, — поспешно выпалила Кэтрин, вызвав у Лео улыбку.

 — Рано или поздно вы согласитесь. — Лео весело сверкнул глазами. — Вы не сможете вечно сопротивляться моим чарам. — Он повел Кэтрин в сторону от парка, на просторную оживленную улицу с множеством нарядных магазинов.

 — Вы ведете меня в галантерею? — осведомилась Кэтрин, разглядывая вывески и витрины. — В цветочный магазин? В книжную лавку?

 — Сюда, — пригласил Лео, остановившись перед витриной. — Что вы об этом думаете?

Кэтрин посмотрела на табличку за стеклом.

 — Телескопы? — изумленно выдохнула она. — Вы хотите преподать мне урок астрономии?

Лео указал глазами на вывеску.

 — Читайте дальше.

 — «Полевые и театральные бинокли, бинокли для скачек, подзорные трубы и очки, — вслух прочитала Кэтрин. — Изготовлены поставщиками королевского двора, что подтверждается грамотой, подписанной ее величеством. Тщательное обследование глаз, проведенное доктором Генри Скейффером с использованием современных научных приборов, поможет вам исправить зрение».

 — Доктор Скейффер — лучший глазной лекарь в Лондоне, — пояснил Лео. — А некоторые утверждают, что и во всем мире. Он был профессором астрономии в Тринити-колледже, когда работа с линзами пробудила в нем интерес к устройству человеческого глаза. Скейффер получил степень в области офтальмологии и добился на этом поприще замечательных результатов. Я договорился, что он вас осмотрит.

 — Но мне вовсе не нужен лучший лекарь в Лондоне, — запротестовала Кэтрин, смущенная настойчивостью Лео.

 — Пойдемте, Маркс. — Лео потянул девушку к двери. — Пора вам наконец точно подобрать очки.

Внутренность помещения завораживала взгляд. Вдоль стен здесь тянулись полки с телескопами, увеличительными стеклами, биноклями, стереоскопическими приборами и великим множеством очков. Посетителей встретил молодой человек приятной наружности. Он тотчас удалился в глубину дома за доктором Скейффером. Прославленный окулист появился довольно быстро, не заставив себя ждать. Он оказался живым и общительным. Изящные седые бакенбарды обрамляли его пухлые розовые щеки, а густые белоснежные усы загибались вверх, когда он улыбался.

Проведя Лео и его спутницу по салону, Скейффер остановился, чтобы продемонстрировать стереоскоп и объяснить, как создается иллюзия объема.

 — Этот прибор служит одновременно двум целям, — сказал доктор. Глаза его весело блеснули за стеклами очков. — Во-первых, стереоскопические пластины иногда бывают полезны при лечении расстройств фокусирования зрения у некоторых пациентов. А во-вторых, они незаменимы, когда нужно чем-нибудь занять шаловливых детишек.

Кэтрин немного настороженно, но охотно последовала вместе с Лео за доктором Скейффером в комнаты в глубине дома.

Прежде, когда Кэтрин случалось заказывать очки, доктор просто выносил поднос с линзами, прикладывал к ее глазам различные стекла и спрашивал, четко ли она видит, а подобрав нужные линзы, изготавливал очки.

Доктор Скейффер же настоял на том, чтобы осмотреть глаза Кэтрин с помощью особого увеличительного стекла, которое он назвал роговичной лупой, но прежде закапал ей под веки какую-то жидкость, чтобы расширить зрачки. Объявив, что не обнаружил ни отклонений, ни признаков болезни, Скейффер попросил Кэтрин прочитать буквы и цифры на трех таблицах, висевших на стене. Ей пришлось читать значки, примеряя различные линзы, пока наконец изображение не стало изумительно ясным.