Шрифт:
А здесь сказано так:
Вигрид — равнина, где встретится Сурт в битве с богами; по сто переходов в каждую сторону поле для боя [122] ».Тогда Ганглери молвил: «Что же будет потом, когда сгорят небеса, земля и целый мир, и погибнут все боги, эйнхерии и весь род людской? Ведь раньше вы сказывали, что каждый человек будет вечно жить в одном из миров».
Тогда отвечает Третий: «Есть среди обиталищ много хороших и много дурных. Лучше всего жить в Гимле, на небесах. Добрые напитки достанутся и тем, кто вкушает блаженство в чертоге по прозванию Бримир. Он стоит на Окольнире. Прекрасный чертог стоит и на Горах Ущербной Луны, он сделан из красного золота, и зовут его Синдри. В этом чертоге будут жить хорошие, праведные люди. На Берегах Мертвых есть чертог огромный и ужасный, дверью на север. Он весь свит из змей, как плетень. Змеиные головы смотрят внутрь чертога и брызжут ядом, и оттого по чертогу текут ядовитые реки. Те реки переходят вброд клятвопреступники и злодеи-убийцы, как здесь сказано:
122
Строфа 18 «Речей Вафтруднира».
Но хуже всего в потоке Кипящий Котел:
Нидхёгг там гложет трупы умерших».123
Строфы 38–39 «Прорицания вёльвы»
Тогда молвил Ганглери: «Будет ли жив тогда кто-нибудь из богов? И останется ли хоть что-нибудь от земли и от неба?».
Высокий отвечает: «Поднимется из моря земля, зеленая и прекрасная. Поля, незасеянные, покроются всходами. Живы Видар и Вали, ибо не погубили их море и пламя Сурта. Они селятся на Идавёлль-поле, где прежде был Асгард. Туда приходят и сыновья Тора — Моди и Магни и приносят с собою молот Мьёлльнир. Вскоре возвращаются из Хель Бальдр с Хёдом. Все садятся, рядом и ведут разговор, вспоминая свои тайны и беседуя о минувших событиях, о Мировом Змее и о Фенрире Волке. Находят они в траве золотые тавлеи, которыми владели асы. Так здесь сказано:
Будут Видар и Вали в Асгарде жить, когда пламя погаснет, Моди и Магнии Мьёлльнир возьмут, когда Вингнир погибнет [124] .А в роще Ходдмимир от пламени Сурта укрылись два человека — Лив и Ливтрасир. Утренняя роса служит им едою. И от них-то пойдет столь великое потомство, что заселит оно весь мир, как здесь сказано:
Спрячется Лив И Ливтрасир с нею В роще Ходдмимир; будут питаться росой по утрам и людей породят [125] .124
Строфа 51 «Речей Вафтруднира». Вингнир— Тор
125
Строфа 45 «Речей Вафтруднира».
И, верно, покажется тебе чудесным, что солнце породило дочь, не менее прекрасную, чем оно само, и дочь последует путем матери, как здесь говорится:
Прежде, чем Волк Альврёдуль сгубит, дочь породит она; боги умрут, и дорогою матери дева последует [126] .И если ты станешь расспрашивать дальше, не знаю, откуда ждать тебе ответа, ибо не слыхивал я, чтобы кому-нибудь поведали больше о судьбах мира. Довольствуйся тем, что узнал».
126
Строфа 47 «Речей Вафтруднира».
И в тот же миг Ганглери услышал кругом себя сильный шум и глянул вокруг. Когда же он хорошенько осмотрелся, видит: стоит он в чистом поле и нет нигде ни палат, ни города. Пошел он прочь своею дорогой, и пришел в свое государство, и рассказал все, что видел и слышал, а вслед за ним люди поведали те рассказы друг другу.
Асы же стали держать совет и вспоминать все, что было ему рассказано, и дали они те самые имена, что там упоминались, людям и разным местностям, которые там были, с тем чтобы по прошествии долгого времени никто не сомневался, что те, о ком было рассказано, и те, кто носил эти имена, это одни и те же асы. Было тогда дано имя Тору, и это Аса-Тор Старый [127] .
127
Заключительные строки «Видения Гюльви» допускают различные толкования. С одной стороны, они как-то связаны с эвгемеристическим объяснением мифов как небылиц, а богов — как «земных асов», людей пришедших из Азии и заморочивших конунга Гюльви (см. прим. 17). Но, с другой, — намекают на то, что асы — эго истинные боги (давшие свои имена людям и тем самым подсказавшие им «ученую», рациональную версию своего происхождения), и все рассказанное ими — правда.
Героические песни Старшей Эдды
Первая Песнь о Хельги Убийце Хундинга
Перевод В. Тихомирова
Здесь начинается Песнь о Хельги, убийце Хундинга и Хедбродда.
Песнь о Вёльсунгах
1Древле было, орлы кричали, с гор небесных святы воды текли, — тогда-то в Бралунде могучий духом родился Хельги, у Боргхильд [128] сын. 2Ночью в хоромах норны явились, младу владыке жребий судили; ему, сулили, быть славным князем, лучшим вождем, мол, его прозовут. 3И так усердно судьбу спрядали, что содрогались в Бралунде стены: нить золотую до неба спряли, до лунных палат, и там закрепили. 4К восходу, к закату пряжу тянули: все княжьи пределы ею связали; ту нить на полночь Нери сестра метнула — ему же полночные земли. 5Одно тревожит отпрыска Ильвинга [129] , тож и супругу, принесшую чудо; вран грает врану (сидя на древе, алчут добычи): «Мне весть случилась! 6Стоит в кольчуге Сигмунда чадо, — день, как родился (година грядет!), а взором вострый, как взрослый воин и друг бирючий (будет нам радость!)». 7Народ нарек его ратеводителем; молва среди воинов: мол, славное время; сам же конунг скачет из битвы, дабы младому лук [130] зеленый вручить: 8дал имя — Хельги — и земли; Хатун, Сольфьёлль и Снефьёлль, и Сигарсвеллир, Хрингстёд и Хрингстадир, и Химинвангар, и меч — змея крови — дал Синфьётли брату. 9Там возрастал он, светильня счастья, вяз благородный друзьям на радость: дарил по заслугам, щедро платил златом — добычей лезвий кровавых. 10Млад вождь недолго медлил с войною: пятнадцать было князю в ту зиму, когда пал Хундинг, им сокрушенный, долго правивший людьми и землями. 11Хундинга отпрыски казну и кольца с сына Сигмунда за то спросили; они ж умыслили ему отмщение за все, что отнято, за отчую гибель. 12Младой же не дал им ни цену крови, ни возмещения за то убийство: сказал, мол, будет им буря великая дротов [131] железных и Одина гнев. 13Идут воители на сходбище лезвий, быть ей назначили близ Логафьёлля; мир Фроди нарушен между ратями, псы Видрира рыщут, ища стервятины. 14Вот вождь после битвы сидит (убивши Альва и Эйольва) у Орлего Камня (и Хьёварда с Хавардом, Хундинга семя, тож изничтожил — весь род дрота Мимира), 15и тут блеснуло у Логафьёлля, ярко блеснули, прянули молнии: с поля воздушного явились девы, валькирии в шлемах: кольчуги их были забрызганы кровью, с копий стекал сверкающий блеск. 16Сейчас же в чаще жилища бирючьего молвит вождь славный Дисам полуденным, мол, с воями вместе в его жилище не заночуют ли? (А сеча стучала!) 17Одна же с коня, Хёгни дочерь, молвит ему (а сеча умолкла); «Дело мы, девы, найдем получше, чем пиво с княжьей дружиной пить! 18Родитель мой вздумал дочерь просватать в жены могучему Гранмара сыну, — я, Хельги, о том, о Хёдбродде, молвлю, о гордом вожде, о котовьем отродье [132] . 19На днях же явится тот князь за мною, коль скоро на брань не вызовешь в поле и невесту не вырвешь из рук войсководы».128
Боргхильд— первая жена Сигмунда сына Вёльсунга; Сигурд был его сыном от второй жены Хьёрдис.
129
Ильвинги— датский род, но в этой песни они отождествлены с Вёльсунгами.
130
Луку приписывались магические свойства.
131
Буря дротов— битва. В песни и далее много метафор, напоминающих скальдические кеннинги, но не утративших живой образности. Благодаря этому они, как правило, не нуждаются в разъяснениях.
132
В оригинале здесь обыгрывается имя Гранмар, которое может быть понято как «усатый конь», т. е. своего рода кеннинг кота.
(Хельги сказал:)
20«Убийцы Исунга не бойся, дева! Лязг будет лезвий, если буду в живых!» 21Во все концы гонцов рассылает по морю, по небу, рать собирая, сулит всевластный в награду блеск моря воинам дать и детям их тож: 22«Велите немедля спустить корабли, плыть к острову Брандей — там быть наготове!» — там ждал их конунг, пока не явились сотни воинов с острова Хединсей. 23С тех берегов и от Ставнмыса тоже ладьи отплыли, златом одеты; тогда-то Хельги у Хьёрлейва спросит: «Не скажешь ли, сколько там с конунгом войска?» 24Тот же молвил младу владыке, мол, там немало, у Трёноейр-мыса, людей-мореходов в ладьях долгоносых, сюда плывущих из Эрвасунда; 25«Двенадцать сотен мужей дружинных! У воеводы же войско, у Хатуна, вдвое большее; — близится бой!» 26Шатер тут сдернул кораблеводитель с ладьи — пробудились люди владычьи и видят — светает; и стали поспешно ставить на стругах ветрила шитые воинство княжье в Варинсфьорде. 27Плещут весла, железо лязгает — тарч о тарч стучит, — плывут викинги (прочь от берега, бежит резвая, стая стругов несет ратников), — 28будто гром гремит, как встречаются сестры Кольги [133] и кили долгие, будто в бурю прибой о берег каменный. 29Выше парус! — взывает Хельги; волны валятся на плывущих над бездной — то Эгира дщерь ужасная хочет коней морских опрокинуть и войско. 30Но Сигрун — с ними: хранимы ею рати и струги; Ран не поймала — ускользнул от ужасной олень океана, княжий корабль, близ Гнипалунда. 31Под вечер пришли они к Унавагару, в залив корабли забегали блестящие, а сверху смотрела со Сваринсхауга, уже поджидала их дружина вражья. 32Тут благородный Гудмунд спросит: «Какой направил земель владелец к нашим владеньям ладьи и людей?» 33В ответ же Синфьётли [134] (на дереве реи он поднял щит красный со златой обечайкой; стоял он на страже, и мог достойно в словесной распре расправится с благородным) [135] : 34«Ты скажешь вечером, собрав своих боровов и свору собачью, чтоб корму задать им, мол, Ильвинги ныне явились для битвы, пришли с востока, от Гнипалунда. 35Твой Хёдбродд увидит — здесь Хельги на струге: из битвы не бегал вовек, но нередко конунг орлам корм задавал, пока ты в хлеву вожжался с рабыней».133
Сестры Кольги— волны, дочери морского великана Эгира; Кольга — одна из них.
134
Синфьётли— также сын Вёльсунга; см. о нем «Сагу о Волсунгах».
135
Перебранки подобного рода — это своего рода словесный ритуал, предшествующий битве. Оскорбления, которыми осыпают друг друга противники, вполне традиционны (см. «Перебранку Локи»).