Через час появился еще один посыльный, потом еще один. Нам с Женькой стало не смешно.

Сообща мы решили, что это ее министр от скуки развлекается.

Подруга ему позвонила, но через минуту опустила руку в растерянности:

— Слушай, это не он.

Я предположила:

— Может, хочет, чтоб для тебя это было сюрпризом? Он у тебя как, шутить любит?

Женька помотала головой:

— Даже не думай. Он рассердился, сказал, потом с этим разберется. И вообще сидит на каком-то совещании.

Мы позвонили на проходную, чтобы к нам никого с цветами не пропускали, объяснили, что это — ошибка.

Не тут-то было! У нас на проходной работают представители какой-то военизированной организации. Попробовали бы вы объяснить им что-нибудь так, чтобы они вас поняли…

Через час появился еще один посыльный. Разъяренная Женька позвонила в очередной раз на проходную и спросила, какого черта они опять пропустили к нам цветы?! На что получила достойный ответ:

— Не, никакой ошибки. Я сам все проверил, и адрес, и номер кабинета. Так что нюхайте свои цветы и наслаждайтесь.

Женька положила трубку и беспомощно сказала:

— По-моему, он над нами издевается.

После появления очередного посыльного с букетом Женька сказала, приподняв палец:

— Придумала!

Она набрала проходную и скорбно известила дежурного, якобы опасается того, что в цветах легко можно спрятать запрещенные вещи, а время-то сейчас неспокойное, ох, неспокойное!..

Следующий посыльный вошел в кабинет, и мы с Эдиком рухнули от хохота: букет больше походил на сноп. Женька скривилась, но в очередной квитанции расписалась, ворчливо заметив, что букетик так себе, не слишком свежий.

Посыльный пробурчал:

— Этот ваш охранник на входе всю корзину переворошил на предмет наркотиков и взрывчатки. Совсем ополоумели, гиббонов на дверь посадили.

Тут уже не выдержала и Женька.

В разгар веселья появился Михайлов. Он недоуменно посмотрел вокруг и спросил:

— Что это у вас тут происходит? Юбилей у кого-то?

Давясь от хохота, мы объяснили ему все происходящее. Михайлов недоверчиво посмотрел на цветы, но в этот момент вошел очередной посыльный.

Мы уже не хохотали, а повизгивали.

К нашему изумлению, Михайлову смешно не было. Он позвонил в службу охраны и строго-настрого запретил пропускать посторонних в здание, потом вызвал ребят из хозяйственной службы, и они перенесли все цветы в актовый зал.

Повернувшись к нам, он сухо сказал:

— Работайте.

Только я попыталась сосредоточиться, как вдруг меня осенило. Я повернулась к Женьке и прошептала:

— Слушай, а вдруг это Платонов?

Она с сомнением посмотрела на меня:

— Он, что, совсем рехнулся?

Я пожала плечами. Потом рассказала ей о вчерашнем звонке, и Женька задышала мне в ухо:

— Вот гад! Конечно, это он. Интересно, чего конкретно ему нужно?

Я дернула плечом:

— А мне вот ни капельки не интересно!

Женька задумалась и сказала опасливо:

— Слушай, а ведь он парень с фантазией, я смотрю… Неизвестно, что он в следующий раз придумает?..

Долго ждать не пришлось.

Накануне вечером я отключила телефон, как только пришла с работы, и не знаю, звонил ли Кирилл Сергеевич, чтобы пожелать мне спокойной ночи.

На другой день с утра программисты сбились с ног: на всех институтских компьютерах бегущей строкой периодически появлялась надпись: "Лиза Демидова — лучшая девушка нашей современности!"

Допрашивали и меня, и Михайлова. Демидов хранил молчание и на мои звонки не отвечал.

Вечером мы поссорились.

— Ты что, считаешь, что мне это приятно?! — орал он.

— Да мне-то, мне это приятно еще меньше, чем тебе!

В суматохе я забыла отключить трубку, и телефон зазвонил в самый неподходящий момент.

— Ну, как? Надеюсь, мне удалось развеселить тебя.

Я покосилась на Демидова, но в другую комнату выходить не решилась.

Скучным голосом я пробормотала:

— Да, спасибо.

Кирилл Сергеевич с насмешкой спросил:

— Судя по отсутствию тепла в голосе, ты, конечно, не одна?

Я подтвердила:

— Вы все правильно поняли. До завтра.

— Вот видишь, какая ты умница! Со второго раза — и все поняла. До завтра!

Демидов спросил:

— Кто это тебе звонит по ночам?