– И еще должны быть конные разъезды. С интервалом в четверть часа, с полчаса... Стопчут.

– Нам отсюда до границы бежать минут десять – пятнадцать, – прикинул я. Да и потом... чтобы от пуль скрыться... Хелен, а где османские пограничники?

– У них другая тактика, – отозвалась Хелен. – Их посты стоят в километре от нашей границы, там тоже вышки... вон, видишь, навесы виднеются, круглые такие? Если что – высылают янычаров на перехват. А к ночи выставляют вдоль рубежа секреты с собаками.

Былое воодушевление начало меня покидать.

– А денег у тебя не осталось, Хелен? Летунья иронически посмотрела на меня:

– Остались. Это Арнольду спасибо... он у баронессы подарок вытребовал к свадьбе. Ну и оставил мне на сохранение.

– К свадьбе? – не понял я.

– Да какая разница, что сумасшедшей старухе сказать? – вскинулась Хелен. К свадьбе. Бабка-то не бедная, пришлось – так я бы ее сама обворовала.

– Конечно, я вор... – пробормотал я. Хелен наклонила голову, ожидая, – Но такой хитрости бы не придумал, – закончил я. Удовлетворенная летунья кивнула. И сказала:

– Подкупить не удастся. Это одного человека деньгами соблазнить легко. А там – десятки... друг друга испугаются. Да и нет у нас такой прорвы марок.

Замолчав, она мрачно уставилась на сторожевые вышки.

– Марк, есть у тебя какие мысли? – позвал я. Мальчишка не ответил. Я обернулся и увидел, что Маркус сладко спит, подложив руку под голову.

– Пусть, – сказала Хелен. – Он на ногах еле держится, ты его совсем загнал.

– Да я не прочь, чтобы Маркус ехал в дилижансе на мягких подушках, сказал я. – И мы где-нибудь рядом... Хелен? Дилижансы тут наверняка ходят... – И что нам с того?

Я молчал. Думал.

Границу, конечно, закрыли. Для простых граждан, что из села в село собрались сходить... народ-то что на этой, что на той стороне – весь родственными узами перевязан.

А дилижансы, что ходят между державным Аквиникумом и османскими Тимишоарой, Крайовой или Софией, вряд ли остановят. Там публика серьезная.

Досмотрят, но...

– Нет, не думаю, – сказала Хелен, будто мысли прочла. – Слишком ставки высоки. Я тебя уверяю, Ильмар, все дилижансы сейчас стоят в ближайшем от границы селе. А если уж и пропускают – то с полным досмотром, даже мышь не спрячется. Ильмар, не надо напрасных надежд.

– Но должен же быть путь? – спросил я.

– Дождаться ночи... – Хелен сама покачала головой. – Ох не знаю... Тех солдат или нашли, или вот-вот заметят. Сразу станут нас искать, прочешут весь район. Даже если не догадаются, кто и куда нас вывез, все равно наткнутся.

– Не в бой же на стражников идти? – воскликнул я. – Тут никакая отвага и сноровка не помогут!

– Не помогут, – согласилась Хелен. – Да и с тем ирландцем не помогли бы.

Вот алчность – помогла... Давай не придумывать авантюр, Ильмар. Будем все же ночи ждать.

Я молчал, не спорил, хотя и понимал – ждать ночи смертельно опасно.

– Интересно, что командиры пограничной страже сказали... – размышляла вслух Хелен. – Саперам – почти что правду. Может, и им... Хотя, с другой стороны, легионеры и Стража – разница большая...

– Хелен, а что произойдет, если упадет вышка? – спросил я.

– Какая?

– Ну, одна из сторожевых. Или лучше две. Хелен задумалась.

– Две – это уже не случайность. Решат, что диверсия.

– Чья?

Летунья пожала плечами:

– Ну, чья... Османская. Насторожатся... да нет, Ильмар... суматоха будет, но нам от того только хуже!

– А если еще и у осман вышки упадут? Хелен пожала плечами:

– Вышлют к границе патрули. Но... Я повернулся и подергал Маркуса за плечо. Мальчишка открыл глаза.

– Силы есть? – спросил я без обиняков.

– Какие? – со вздохом ответил Маркус вопросом на вопрос.

– Марк, мы снова в ловушке. Не хуже той, подземной.

Тоскливо он на меня смотрел. Тоскливо и загнанно. Но я сейчас жалости поддаваться не мог, она нас только к смерти могла привести. И потому сказал жестко:

– Тебе придется сделать еще кое-что. Потруднее... чем в катакомбах.

– Говори, – попросил Маркус.

– Видишь вышки?

Он кивнул. И тут же замотал головой:

– Нет...

– Не сможешь?

– Ильмар. – Маркус наморщил лоб, будто пытаясь облечь в слова те ощущения, которые никогда вслух не высказывал. – Чем дальше, тем тяжелее тянуться Словом.

Я не смогу взять вышки на Слово.

– Вышки – не надо! Вытащи все гвозди из досок. Чтобы вышки рассыпались.

Маркус неожиданно улыбнулся: