– Это я знаю. Только ведь Карловацкий мир – это когда мы все свои земли вернули!

– Не все. Мы Паннонию не всю вернули, и Трансильванию не отбили. Ханство как ни зарилось на Болгарию, тоже ничего не добилось. В военных училищах, Ильмар, историю честнее излагают.

Летунья помолчала, после чего, уже бодрее, добавила:

– Нам одно на пользу, Ильмар. Со времен Махмуда Справедливого османы перестали покоренные народы насильно в свою веру загонять и свой язык навязывать. Так что здесь и впрямь не османы, а мадьяры и румыны живут. Все проще.

– Был бы с нами Петер... – сказал я. И замолчал. Где он сейчас, исцеленный Жераром юноша? Бредет подземными ходами? Или лежит в каменной могиле?

– Был бы... – эхом откликнулась Хелен. – И еще Арнольд, чтобы Маркуса нести. И еще руссийский шпион, чтобы в тайных местах останавливаться. И Жерар, и Луиза...

Она остановилась, глянула на меня и предложила:

– Давай отдохнем, на тебе уже лица нет. Мы отошли в сторону от дороги, сели среди кустов, так, чтобы успеть вовремя затаиться при опасности. Маркусу я положил под голову скатанную куртку, смочил водой из фляжки губы. В сознание не приходил, но и умирать не собирался. Да и выглядел спящим, а не лишившимся сознания.

– Думаю, он скоро проснется, – сказал я. Хелен кивнула. Тоже легла, глядя в небо. Улыбнулась чему-то.

– Планер бы тебе... – догадался я.

– Да. Через час были бы в Крайове... Ильмар?

– Что?

– Знаешь, чем хорошо в армии?

– Обед всегда вовремя дадут, – буркнул я. Больше ничего хорошего мне не вспоминалось.

– Да нет. – Хелен тихо рассмеялась. – Как раз с обедом не всегда получалось... Тем хорошо, что не надо себе голову лишним забивать. Задачу поставили – выполняешь. Не можешь выполнить – умираешь или под трибунал идешь.

Но невозможного делать не заставят. Лететь без планера не прикажут, стрелять без пороха не велят. А тут мы... только этим и занимаемся.

– Это тебе, офицеру, так кажется, – съязвил я. – Нас только и заставляли, что с голыми руками против сабель и пулевиков воевать.

– Ильмар...

Я глянул на нее.

– Придумай что-нибудь, Ильмар. У меня не получается. Вот перешли мы границу, и что теперь? Чужая страна, а еще после схватки этой переполох начнется...

– Придумаю, – пообещал я. – Нам главное, чтобы Маркус в себя пришел, и своими ногами идти начал, поверь.

– Я смогу, – произнес слабый голос.

Хелен резко привстала. Маркус, хоть и с натугой, но приподнялся и сел.

Прижал ладони к вискам, будто с мигренью борясь, потом улыбнулся:

– Смогу.

– Ты быстро оправился, – только и сказала Хелен. Маркус кивнул. Спросил:

– Все нормально? Мы в Османии?

– Да, но еще недалеко от границы. – Хелен остановила его попытку встать. Ты бы полежал, Маркус.

Он не стал спорить. Хелен нежно, словно мать, обтерла ему лицо смоченным в духах платочком. Запах, прохладный! и тонкий, вмиг поплыл в воздухе, заглушая тяжелый дух осеннего поля.

– Твоя сила очень быстро растет, Маркус, – сказала она. – Ты заметил, стоит тебе преодолеть себя, приложить усилия – и ранее недоступное становится простым?

Марк улыбнулся.

– Возможно, нам даже не придется ждать твоего возмужания, Маркус, рассуждала вслух Хелен. – Когда ты сможешь полностью овладеть Изначальным Словом, выучить его в совершенстве...

– Я и так его знаю, – поправил Маркус. – Дело в другом. Вот ты можешь поднять десять килограммов. И двадцать можешь. И тридцать, наверное.

– И пятьдесят смогу, – уверенно сказала Хелен. – На высоте рули тягать не каждый мужик сумеет.

– А сто? – спросил Маркус. И не дожидаясь ответа, пояснил:

– Я знаю, как взять на Слово... ну, все что угодно. Но не могу. Пока.

– Но уже скоро сможешь, – сказала Хелен. – Не теряя сознания, не уставая... так?

– Угу.

Они разговаривали, а я осматривал окрестности. Но все пока было спокойно.

И я спросил, скосив взгляд на Маркуса:

– А к чужому Слову сможешь дотянуться? На этот раз Маркус ответил не сразу. Трудно слепому объяснить, какого цвета у него глаза...

– Когда тянешься в Холод, – сказал он наконец, – то словно бы на ощупь ищешь. Представь, что положил что-то в темной комнате, а потом пытаешься найти.

Если помнишь, что ты ищешь, или где оно лежит – то нетрудно. А чужое Слово... наверное, надо, чтобы свет зажегся.

– Скорее бы. Даже если ты сумеешь Словом целую армию разоружить – это не выход. Голыми в бой пойдут и сомнут. Руки тебе свяжут, рот заткнут – вот и все, ничем Слово не поможет. А вот когда у тебя будет власть над всеми сокровищами мира...