– Твой отец просто прелесть, – сказала Лоррен Мэттью, когда он, держа ее за руку, сидел рядом с ней на кровати.

– Так же, как и сын, – усмехнулся он в ответ.

– Он будет прекрасным мужем моей матери, – добавила она, игнорируя слова Мэттью.

– Его сын выставлен на рынке женихов и продается за гроши, – упорствовал он, продолжая усмехаться. – Есть предложения?

Лоррен через силу засмеялась. Мэттью задумчиво посмотрел на нее и тихо прошептал, будто про себя:

– Если я буду достаточно настойчив, она, учитывая ее слабость, может сдаться…

Но Лоррен не прореагировала на эту шутку и отвернулась к стене. Мэттью понял намек.

– Увидимся позже, дорогая, – сказал он и вышел на цыпочках.

Почти весь день Лоррен спала, не притронувшись к рождественскому угощению, которое принесла ей мать. Вечером все собрались в ее комнате с полными руками подарков и решимостью открыть их только вместе с Лоррен.

Мэттью подарил ей двойную нитку жемчуга.

– Твоя мать, – сказал он, лукаво подмигнув, – уже устала одалживать тебе свой и убедила меня купить тебе вот это.

– Это неправда! – засмеялась Берил. – Он сделал это по собственному желанию.

Мэттью открыл подарок Лоррен и прижал к сердцу перчатки, которые она ему купила.

Джеймс преподнес ей свитер, прекрасно сочетающийся с юбкой, подарком матери.

– Да, Лорри… – Берил вышла из комнаты и вскоре вернулась с еще одним подарком. Это был именно тот, которого Лоррен ждала больше всего. – Я нашла его в комнате Алана. Здесь написано: «Цветку, который отказался расти в моем саду. От садовника». Это для тебя? Если да, то, надеюсь, ты знаешь, о чем он хотел сказать.

Мэттью расхохотался, Джеймс недоумевающе улыбался. Берил же не могла понять, что имел в виду ее постоялец, и была чуть раздосадована. Не вдаваясь в детали, Лоррен объяснила, о чем эта надпись, и сняла оберточную бумагу. Увидев пластинку в красивом конверте, девушка даже не стала скрывать своих слез. Это была Девятая симфония Дворжака «Из Нового Света».

Мать попыталась успокоить ее, решив, что ей стыдно:

– Не переживай, дорогая, ты сможешь вручить ему свой подарок, когда он вернется.

– Он не учел одну вещь, – проговорила сквозь слезы девушка, – у меня нет проигрывателя.

– Наверное, он собирается подарить его тебе на следующее Рождество, – пошутил Мэттью, и все рассмеялись.

Рождественские праздники подходили к концу. Лоррен все еще была слишком слаба и даже не могла читать журналы, лежащие на столике у ее кровати. Повернувшись к стене, она плыла куда-то в полудреме, когда зазвонил телефон. Сначала она испугалась, но затем услышала, что говорит мать, и затрепетала от радости.

– Привет, Алан, – доносился до нее голос матери. – Ты хорошо провел Рождество? Да, спасибо, очень спокойно, не считая того, что Лоррен лежит в кровати, она не совсем здорова… Мы думаем, что это простуда… Да, Алан, твой подарок ей очень понравился… Что? Тебе бы понравился ее подарок? О, дорогой, она приготовила тебе тоже, правда… Ты собираешься получить его лично в ближайшее время? – Берил засмеялась. – Да, я скажу ей это, обязательно… И это тоже скажу. Может быть, твои слова ее ободрят. Твоя мама там?.. О! Привет, Нэнси! Как дела? – И беседа началась.

Лоррен перестала прислушиваться: разговор ее матери с Нэнси был ей малоинтересен. Но звонок Алана произвел на девушку магическое действие: кровь быстрее побежала по венам, пульс оживился, щеки порозовели и все вокруг нее – подарки, гирлянды, которые развесил Мэттью, чтобы хоть немного подбодрить ее, – приобрело смысл и обещало нечто невероятное.

– Это были Алан и Нэнси, – сказала Берил, входя к ней в спальню. – Они оба приедут завтра вечером.

Глаза Лоррен широко открылись от удивления.

– Но Алан не собирался вернуться так рано!

– Знаю, но у него есть на то какая-то причина. И его мать едет с ним. Она останется на несколько дней и займет комнату Алана. Он будет спать в гостиной на кресле-кровати. Алан был очень огорчен, когда услышал о твоей болезни, и выразил надежду, что простуду ты подхватила не в тот вечер, когда вы с ним прогуливались. Тогда, как он сказал, было очень холодно.

Лоррен кивнула, но не стала ничего объяснять, только спросила:

– Что он еще сказал?