Замкнутое пространство кабины неожиданно наполнилось его низким голосом, и Карли подпрыгнула на своем сиденье. Собственная реакция на этого типа явно выводила ее из себя.

– Я и не знал, что ты вернулась в Уиски-Крик, - продолжал он.
– Давно ты дома?

В душе она проклинала все на свете - и то, что сделала глупость и остановилась, и то, что нет никакой возможности его полностью игнорировать. Двадцатиминутная поездка станет просто невыносимой, если сна как-то не утихомирит свои инстинкты.

– Участку Уинд-Ривер потребовались дополнительные силы для проведения рейда против браконьеров, вот меня и пригласили на несколько месяцев. На День Труда, видимо, вернусь в Чейенн.
– Карли снова погрузилась в ледяное молчание, надеясь, что намек дойдет до него.

– Ну и как ты жила последние десять лет?

Так, не повезло. Карли нахмурилась.

– Ты верно сказал, Чейз. Десять лет. Всякое было - и хорошее, и плохое.
– Причем благодаря тебе плохого куда больше, чем хотелось бы, безмолвно добавила она.

– В последний раз когда я о тебе слышал, ты собиралась выйти замуж за какого-то богатого адвоката из Лэрами.

Карли скрипнула зубами.

– В последний раз, когда я слышала о тебе, ты как раз вылетел из оуклендской команды, потому что твои слабые колени не выдерживали нагрузок игр высшей лиги.

Он хмыкнул в ответ на эту тираду. Низкий, густой, чувственный звук сотворил что-то удручающе сладостное с ее нервными окончаниями, и Карли пришлось нелегко, пока она поставила их на место.

– Может, ты и выросла, Злючка Карли, но, похоже, не сильно изменилась. Тебе всегда удавалось уколоть в самое больное место.

Злючка Карли. Она на долю секунды прикрыла глаза от боли, пронзившей ее при звуках этого прозвища. Так ее называли в детстве лишь ее брат и его лучший друг, Чейз.

Прозвище выдумал Майк. Не потому, что плохо к ней относился, нет. Правда, он частенько дразнил ее до тех пор, пока не получал хороший удар по ребрам или пинок по ногам, но в самом прозвище была виновата их мать. Бетси Джейкобс выражала смехотворную уверенность, что ее единственная девочка выглядит в точности как те куклы Барби, что она упорно дарила Карли на каждое Рождество.

Ее мать наотрез отказывалась позволить Карли, которая с младенчества предпочитала комбинезоны нарядным платьицам и игрушечные самосвалы куклам, отрезать ее белокурые локоны. В результате почти все детство Карли провела в борьбе с пышным облаком кудрявых волос, где вечно запутывались травинки, щепки, а иногда и жуки, потому что она предпочитала проводить время в густых лесных зарослях.

Она едва не рассмеялась при мысли о ежедневных причитаниях матери и дружеских подколках Майка, но в последнюю секунду одернула себя, вспомнив, что рядом сидит Чейз. Грудь ее словно тисками сдавило, и Карли закусила губы.

Ни за что не доставит ему удовольствия знать, что его присутствие ее нервирует.

– Что тебя погнало в дорогу в такой отвратительный день?
– поинтересовалась она как смогла более безразлично.

Чейз заморгал от такой резкой смены разговора, но возражать не стал.

– Я в середине дня прилетел в Джексон из Сан-Франциско. Надо было уладить кое-какие дела. Дед точно не знал, когда я вернусь, так что я решил взять машину напрокат, чтобы не гонять его туда-сюда. Ну а с моим чертовым невезением попал в самый ливень.

Невезением? Что он вообще знает о невезении? Удача всю жизнь только и делала, что улыбалась Чейзу Самуэльсону. Искатели спортивных талантов вытащили его из провинциальной глуши в команду высшей лиги, женщины таяли и падали к его ногам одна за другой, стоило ему лишь сверкнуть своей обаятельной улыбкой, продемонстрировав ямочки на щеках.

При таком везении что могут значить старые друзья?

– Здесь льет уже неделю, - отозвалась она тихим, бесцветным голосом. От невероятных усилий казаться спокойной ее пальцы, сжимающие руль, сводило судорогой.

– Оно и видно. Но дождь все же нужен.
– Он немного помолчал.
– Карли, я очень расстроился, узнав в прошлом году о смерти твоего отца. Уиски-Крик потерял своего лучшего мэра и прекрасного человека. Сочувствую тебе и твоей матери.

Она кивком ответила на соболезнование.

– Меня не было в городе, иначе я обязательно пришел бы на похороны, чтобы почтить его память.

«Что- что, а избегать похорон тебе здорово удается, верно ведь, Чейз?» -Упрек, ядовитый и мелочный, так и вертелся у нее на языке, но она успела его проглотить. Не время поднимать из глубин прошлого Майка и всю ту боль, что пролегла между ними. Сейчас ее забота - благополучно привести на место эти две сотни фунтов увязающего в грязи железа.